Они остановили коней в саженях трех и стали слушать. Поп говорил по-ултырски. Ивашка не все слова понимал и тормошил Перу:
- Куда он зовет их? Ну, пересказывай!
- На небо. Наших богов ругает, а своего хвалит. Милостивый, говорит, ваш бог. Всех любит.
- Знаю. Гляди, еще люди, в кольчугах!
К ним подошел воин и спросил по-ултырски: кто такие и откуда?
Пера сказал ему, что люди они вольные, охотники, едут князю служить.
Поп замахал крестом и погнал ултырян к реке. За попом шли воины.
- Кому они служат? - спросил Ивашка.
- Князя Михаила слуги, - ответил Пера. - Князь Михаил чужим богам кланяется!
- Небось, поклонишься! Христос-то не болван деревянный. Поразит огненной стрелой, и все тут!
- Ехать нам пора, сын Руса.
- К Михаилу поедем?
- К нему. - Пера вздохнул. - Больше некуда...
Ивашка расспрашивал: какая у князя дружина, молодой князь Михаил или старик? Но Пера молчал, видно, не любо ему показалось, что князь его от ултырской веры отошел, болванам не молится.
Стемнело. Они остановились в логу, отпустили стреноженных коней пастись и легли спать у костра.
Ночью кто-то придавил Ивашку.
- Не дури! - закричал он. - Сосед я тебе, другодеревенец!
Он думал, Пера его вяжет, но, приглядевшись, понял: чужие навалились. Пера один, а тут трое... Пера сам связанный лежал, на нем кучей мужики сидели.
Утром их развязали, вывели из лога на широкую лесную поляну.
На поляне кишела не одна сотня ратников в длинных кожаных рубахах. Ратники расступились, и к ним подошел молодой воин, не старше Ивашки. Все блестело на нем: и кольчуга, и пояс, и короткий меч в серебряных ножнах. На голове у молодого воина шапка из зимних соболей, на ногах поршни из красной кожи.
- Мы не воры, - сказал ему Ивашка. - Князю едем служить.
- Какому князю? - спросил по-русски молодой воин, прищурясь.
Пока Ивашка думал, как лучше сказать, Пера ответил:
- Нашему, Михаилу.
Молодой воин что-то сказал по-ултырски ратникам и ушел. Им отдали луки и мечи, подвели заседланных коней.
Пера шепнул Ивашке:
- Матвей с тобой говорил, сын князя Михаила.
Воины молодого князя сели на лошадей и стали выезжать на тропу.
Ивашка хлестнул жеребца, но Пера остановил его:
- Нам впереди ехать не велено!
Весь день они ехали за дружиной, а вечером князь позвал их к своему костру. Он накормил их, напоил сюром и опять начал расспрашивать: кто такие и куда едут?
Ивашка сердился, кричал на него:
- Крест надел, а християнину не веришь!
Князь посмеивался.
