Вскоре через того же Бормана мне удалось познакомить Ольгу с подругой Гитлера Евой Браун. Эта толстозадая фотомодель-неудачница, неожиданно пригретая любовью вождя, вынашивала грандиозные мечты о киношном Олимпе и "уговорила" Ольгу давать ей уроки актерского мастерства. К радости сквалыги-бухгалтера, я продал с молотка скакунов и вернул народу его средства, а на прибыль от аукциона оборудовал у себя на вилле домашний театр.
В нашем театрике было всего три актера: Ева, Ольга и я. Сценарии для одноактовых спектаклей подбрасывал нашей мини-труппе я сам. Сюжет был неизменно прост, проще простого гамбургера: любовный треугольник. Но простота эта была обманчивой, поскольку над каждой репликой работали искусствоведы из Отдела культуры НКВД. Сюжетная интрига закручивалась так, чтобы подчинить Еву моему мужскому влиянию. Результаты были поразительными: казалось, я не говорил ничего особенного, но она краснела, потела, млела и чуть ли не падала в мои объятия. В конце третьего спектакля чувственная девушка так возбудилась от кульминационного поцелуя с героем-любовником (мной), что тут же отдалась ему (мне же) прямо на дощатой сцене, на глазах у Ольги.
К моему ужасу Ева оказалась девушкой... Я был в шоке. Лишить невесту Гитлера невинности без санкции центра - это было слишком! Мне уже мерещился трибунал, бетонная стена и взвод красноармейцев с винтовками наизготове. "За измену Родине..." Видно, у меня был очень несчастный вид, потому что девушки бросились меня утешать. Ева решила, что я расстроился из-за импотента-фюрера, а Ольга просто пришла ей на помощь из женской солидарности.
В тот же день я отправил покаянную шифровку самому зампреднаркома Берии.
Лаврентий Палыч был так поражен моим сообщением, что, к моему облегчению, вынес мне благодарность "за находчивость" . Вслед за поощрением шла новая директива: "выйти на Петровича". Под шифром "Петрович" в нашей переписке проходил сам Гитлер. Задача была не из легких, но у меня молниеносно возник план: приобщить Еву к группен-сексу и побудить ее к вовлечению в наши игры Адольфа. Когда я доложил об этом в Центр, ответ пришел незамедлительно. В нем сообщалось, что зампреднаркома берет все руководство операцией на себя. Таким образом, наш невинный театрик превратился в хорошо срежиссированный бордель. В роли режиссера выступал Лаврентий Палыч: он самолично писал для нас лихо закрученные порно-сценарии, для розыгрыша которых требовалось максимальное напряжение моральных и физических сил. Как бы то ни было, цель была достигнута: в один прекрасный день Ева поведала мне о том, что проболталась о наших забавах фюреру и он не только не наказал ее, но и выразил желание присоединиться.
