Агамемнон(с иронией): О да, пошлину за проход по проливу, на который если кто-то и может предъявить права, то только Посейдон, а не смертные. Но теперь с этим покончено, некому больше восстановить город и снова стать у Геллеспонта дозором. Ни один сколько-нибудь заслуживающий внимания троянец не избежал мести богов.
Кассандра: (в сторону). Скажи лучше, кровожадных ахейцев! (Агамемнону). Ты ошибаешься, один из нас остался жив.
Агамемнон: Кто?
Кассандра: Эней.
Агамемнон (пренебрежительно): Эней? Не самый великий из воинов, не самый знатный из властителей и, в сущности, не троянец.
Кассандра: Возможно. Но ты его недооцениваешь.
Агамемнон: То есть?
Кассандра: Ты спрашивал, о чем я печалюсь. Так вот, я не печалилась, а отдыхала после трудной работы.
Агамемнон: Работы?
Кассандра: Я заглянула в будущее.
Агамемнон(с улыбкой): Ах да. Я и забыл, что ты пророчица. И что же ты там, в будущем, увидела?
Кассандра: Энея.
Агамемнон: И что за опасность нам может грозить со стороны какого-то Энея, бежавшего с горсткой воинов и десятком потрепанных кораблей?
Кассандра: Теперь никакой. Но его потомки создадут царство, равного которому по силе не было в мире.
Агамемнон(удивленно): В Троаде?
Кассандра: Нет, в другом месте. И однако оно поднимется до вершин могущества и в положенное время завоюет все земли данайцев. (повышает голос) Ограбит их так же, как вы ограбили Илион, увезет все накопленные за века сокровища, отнимет даже статуи богов, разорит жилища, обратит в рабство жителей!..
Агамемнон: Ну и фантазия у тебя! Хотя ты напророчила скорую смерть Аяксу, и он в самом деле утонул, как это ни прискорбно. И когда же потомки Энея на нас нападут?
Кассандра: Через тысячу лет.
Агамемнон: К счастью, это слишком далеко и не может волновать.
Кассандра: Оно и не должно тебя волновать, потому что твое богатое и могущественное царство, которым ты так гордишься, рухнет куда раньше. Твои города обезлюдеют, поля запустеют, стены Микен обрушатся, и о них забудут надолго.
Агамемнон: А это когда произойдет?
Кассандра: О, гораздо скорее, через каких-нибудь столетие-полтора!
Агамемнон: То есть в правление одного из еще неродившихся правнуков Ореста? Это меня тоже мало волнует. Я предпочел бы знать, что мне принесет завтрашний день. Или это уже не волнует тебя?
Кассандра: Волнует. Более того, пугает.
Агамемнон: Что же случится завтра?
Кассандра: Боюсь, что хорошего будет мало.
Агамемнон: Ты не могла бы выразиться яснее?
Кассандра
