Мир приключений, 1929 № 03-04 | страница 24
— Что это с ним? Или это морж так пропорол ему брюхо. Но ведь на нашем берегу вот уже третий год не видали моржей. И морских медведей совсем мало. — Эвелхут оглянулся, как бы ища ответа. Каменное лицо идола посмотрело на него попрежнему нагло и злорадно. — О! — жертва Морского духа каменному Калаку. — Эвелхут отпрянул назад, оттащил собаку за хвост и даже руки заложил за спину. Постоял еще немного с расширившимися глазами. — Убегать надо. Куда? — Он сунулся туда, сюда. Везде огромные нагромождения камней. — Не выпускают… Но вот он отыскал тропинку между острыми глыбами. Щебень был примят ногами редких посетителей этого страшного места. — Сюда, Авахли. — Эвелхут звал собаку дрожащим шопотом. Он присел за большой камень, прячась от невидимых духов. — Авахли, приблудный выкидыш, сюда, скорее!
Собака прибежала. Морда ее была в крови. Эвелхут испуганно посмотрел на нее. — Что, он лизал кровь медведя, ел его жир. И живой вернулся!.. Эвелхут притянул собаку за шиворот, стал всматриваться ей в глаза. — Нет, и не бешеный. — Он отпустил собаку, поднялся и стоял в недоумении. Потом пошел по тропинке. Но снова остановился.
— Такая шкура здесь пропадает… У кого из наших есть белый медведь… У Аптарата, у Тнакуи, Муллиткиного брата, у Хаунто с Белой речки… И больше ни у кого… И вот если я… Авахли…моего самого хорошего товарища… принесу в жертву… духам… Они простят… Сердце Эвелхута сжалось. Он отпихнул ногой ласкавшуюся к нему собаку. Хотел пойти, но обернулся назад. Медведь отсюда был хорошо виден: огромный, шерсть добрая… — Скажут — храбрый, сильный, ловкий. Такого один убил. Пускай потерял много, чуть сам не погиб. Зато добыча какая. Все говорить будут про него. Каманха будет гордиться своим женихом. Он скажет, что медведь вынырнул около самой нарты, но он убил его с одного выстрела… А духам он отдаст своего Авахли… За такую жертву они ничего не сделают… и будут молчать… Морской дух нн узнает. А каменный Калак получит такую хорошую собаку… Да… Авахли… Он пошел назад к идолу, выбрал кол из валявшихся — потолще, остро застрогал с обоих концов, воткнул в землю, сделал наклон к востоку.
Не глядя на собаку, он каким-то шестым чувством все время ясно сознавал где и в каком положении она находится. И вот, окончив все приготовления, он стремительно обернулся, одной рукой выдернул нож, другой схватил собаку за шею и точно, без малейшей ошибки, всадил нож прямо в сердце своему другу. Бедный Авахли не успел даже пискнуть. Нож и собачий труп упали к ногам Эвелхута, а сам он стоял, как оглушенный.
