Мир приключений, 1925 № 06 | страница 57

Семья Кильблок сидела за завтраком.

Старая бабушка пила свой кофе у окна. Вместо скамеечки, под ногами у нее стояла зеленая четырехугольная шкатулка-ящик, на которую она по временам озабоченно поглядывала полупотухшими глазами. Ее длинные костлявые руки дрожа открыли ящик стоявшего рядом стола и принялись рыться в нем. Наконец, ее пальцы нащупали монету. Она вынула ее и аккуратно опустила в отверстие в крышке шкатулки под ногами.

Кильблок и его жена наблюдали за старухой и кивнули друг другу. По застывшему, увядшему лицу бабушки скользнуло выражение скрытого довольства, как всегда, когда она по утрам находила в столе монетку, которую молодые супруги редко забывали положить туда.

Еще вчера молодая женщина разменяла для этой цели марку на мелочь и, смеясь, показала ее мужу.

— Мать — хорошая копилка, — сказал тот, весело поглядывая на зеленую шкатулку, — кто знает, сколько там уже денег. Во всяком случае — не мало, и когда старуха умрет, от чего боже сохрани, будь уверена, что мы еще получим хорошенькое наследство.

Эти слова точно ударили молодую женщину по ногам. Она вскочила, взмахнула юбками и запела:

— В Африку, в Камерун, в Ангру Перуену…

Ее прервал громкий вой. Лотте, маленькая, коричневая собачка, подошла слишком близко к зеленой шкатулке и получила за это от старухи пинок ногой. Супруги хохотали во все горло, глядя на Лотте, которая с визгом заползла за печь, скрючив спину и корча жалобную мордочку.

Старуха невнятно бормотала что-то про собаку, и Кильброк громко крикнул ей:

— Так, так, мать! Нечего собаченке шататься вокруг да около, это твоя шкатулка! Никто не может ее тронуть и даже кошка или собака, не правда ли?

— Она хороший сторож, — добавил он с чувством удовлетворения, выйдя с женой во двор задать корм скотине. — Так у нас каждый грош будет цел, правда, Марихен?

Марихен ловко управлялась с мешками отрубей и с торбами. Не смотря на холодный воздух, рукава ее были засучены, юбки подоткнуты и упругие ноги и руки сверкали на солнце.

Кильблок с удовольствием поглядывал на жену. Фрау Марихен расхаживала между скотом и птицей. Из дверей дома давно уже раздавался детский плач, но это не отвлекало ее от ее занятий.

Была масленица. Семья сидела за послеобеденным кофе. Годовалый Густавхен играл на полу. Напекли блинов и все были в отличном расположении духа. Отчасти из-за блинов, из-за того, что была суббота, а, главным образом, потому, что в этот день собирались в деревню на маскарад.