На двери установлена сигнализация, но Кэролайн обо всем позаботилась. Сам тоннель шириной всего в десять футов и высотой в семь. Очень неудобно для человека вроде меня – ростом выше шести футов. Будь у меня клаустрофобия, начался бы приступ. Для привыкшего к тому, что его всюду сопровождает Секретная служба и помощники, выход в пустой тоннель – как шаг на свободу.
Втроем мы проходим до ответвления, ведущего к небольшому подземному гаражу для высокопоставленных чиновников Казначейства и важных гостей. Сегодня тут и меня ждет машина.
Кэролайн вручает мне ключи и сотовый. Я кладу их в левый карман, к конверту, недавно полученному от девушки.
– В памяти есть все номера, – говорит Кэролайн, имея в виду сотовый. – Все, о ком мы говорили. Включая Лилли.
Лилли. Внутри меня что-то обрывается.
– Код помните? – спрашивает помощница.
– Не переживай, помню.
Из-за пояса достаю собственный конверт. На нем – президентская печать, внутри – единственный лист бумаги. Едва увидев его, Дэнни чуть не теряет самообладание.
– Нет, – говорит он. – Я его не открою.
Тогда за конвертом тянется Кэролайн.
– Вскроешь, – говорю, – если придется.
Дэнни хватается за лоб, откинув назад челку, и шепчет:
– Господи, Джон… – Впервые с тех пор, как я занял пост, он называет меня по имени. – Ты вправду решился?
– Дэнни, – шепчу я в ответ, – если со мной что-то случится…
– Нет, всё. – Дэнни старается сдержать чувства. – Лилли мне как родная. Сам знаешь: я ее люблю больше всех на свете.
Дэнни в разводе, его единственный сын сейчас в аспирантуре. Когда родилась Лилли, он ждал в приемном покое; стоял у алтаря на ее крестинах; нервничал, когда она сдавала выпускные экзамены; держал ее вместе со мной за руку на похоронах матери. Сперва он был для нее дядей Дэнни, потом «дядя» отпал сам собой. После меня он для Лилли – ближайший в мире человек.
– Рейнджерский жетон с собой?
– Решил проверить? – Хлопаю себя по карману. – Ни шагу без него. А у тебя?
– Я свой не взял. Значит, проставляюсь. – В горле у него перехватывает. – Теперь ты просто обязан вернуться.
Я пристально смотрю на Дэнни. Он – моя семья, пусть и не по крови.
– Принято, брат.
Оборачиваюсь к Кэролайн. У нас с ней не такие близкие отношения; обнимались-то всего дважды – когда меня выдвинули кандидатом и когда я победил.
Сейчас мы обнимаемся в третий раз. Кэролайн шепчет мне на ухо:
– Ставлю все на вас, сэр. Они не знают, с кем связались.
– Если так, то лишь потому, что ты в моей команде.
