выберете, эти навыки окажутся бесполезными, — заметила Цитра.
— Ничто из того, чему мы в жизни учимся, не бывает бесполезным, — возразил Фарадей.
В то время как в целом дом учителя отличался скромностью и непритязательностью, одна комната поражало роскошью — оружейная. Когда-то помещение служило гаражом, но теперь оно содержало обширную коллекцию орудий убийства. Одну стену украшали всевозможные клинки, другую — огнестрельное оружие, третья походила на стеллаж в аптеке, на четвертой размещалась всякая архаика: искусно вырезанные луки, колчан стрел с обсидиановыми наконечниками, наводящие страх мощные арбалеты и даже булава, хотя ученики Фарадея с трудом могли бы себе вообразить учителя, приканчивающего кого-то с ее помощью. Они решили, что это просто музей; однако тот факт, что они не были в этом уверены, вселял в обоих беспокойство.
Распорядок дня был жестким. Роуэн и Цитра упражнялись с ножами и палками, проводя спарринги против серпа, который оказался на удивление сильным и гибким для мужчины его (кажущегося) возраста. Они учились стрелять в тире, предназначенном для серпов и их учеников, где упражнения с оружием, запрещенным для прочих людей, не только разрешались, но поощрялись. Они учились основам бокатора «Черная вдова» — смертельной версии древнего камбоджийского боевого искусства[4], разработанной специально для серпов. Занятия изматывали их, зато тела их становились все сильнее и сильнее.
Физические тренировки, однако, занимали только половину ежедневного расписания. В центре оружейной стоял старый дубовый стол — наследство Эпохи Смертности. За этим столом серп Фарадей несколько часов в день учил их премудростям профессии.
В занятия входили упражнения для развития ума, история и химия ядов наряду с ежедневными записями в дневнике. Смерть оказалась гораздо более обширным полем для изучения, чем они могли предполагать.
— История, химия, сочинения — ну точно как в школе! — бурчал Роуэн, когда его слышала только Цитра. Он не осмелился бы пожаловаться серпу.
А еще существовала прополка.
— Каждый серп имеет квоту — двести шестьдесят прополок в год, — сообщил им серп Фарадей. — Что в среднем дает пять в неделю.
— Значит, суббота-воскресенье выходные, — пошутил Роуэн, пытаясь привнести в разговор хоть капельку веселости, пусть и несколько нервной. Но серпа его шутка не позабавила. Для него ничто в его профессии не могло послужить поводом для смеха.
— В свободные дни я хожу на похороны и провожу исследования для будущих прополок. У серпа… вернее, у
