Цитра заметила, что всех людей можно поделить на три категории:
1) «Его-там-нет’ы» прикидывались, будто серпа тут нет вовсе. Они не просто игнорировали его, они делали это с нажимом, активно отрицая его присутствие. Цитре пришло в голову сравнение с маленькими детьми, играющими в прятки: те закрывают ладошками собственные глаза, думая, что если они не видят, то и их не видят тоже.
2) «Побеги». Эти граждане пытались cбежать, с большей или меньшей достоверностью маскируя свои действия. Они вдруг вспоминали, что забыли купить яйца, или начинали гнаться за несуществующим ребенком. Один покупатель промямлил что-то про забытый дома кошелек (хотя его задний карман выразительно оттопыривался), бросил свою тележку и вылетел за дверь, только его и видели.
3) «Подлизы». Эти сами шли к серпу и угодливо предлагали ему то и другое, втайне (хотя, вообще-то, очень даже явственно) надеясь, что он даст им иммунитет или, по крайней мере, при случае выполет соседа, а не их самих. «Прошу, Ваша честь, возьмите мою дыню, она больше! Я настаиваю!» Разве они не понимают, что раболепие может лишь усилить желание серпа выполоть их? Разумеется, Цитра не считала, что такое поведение заслуживает смертной казни, но если бы ей дали выбор, кого выполоть — ни в чем не повинного прохожего или надоеду-подлизу, она выбрала бы дыне-дарителя.
Но одна покупательница не подходила ни под какую из перечисленных категорий. Женщина, похоже, искренне обрадовалась встрече с Фарадеем.
— Доброе утро, почтенный серп Фарадей, — сказала она, когда троица проходила мимо прилавка с деликатесами, и полюбопытствовала: — Ваши племянник и племянница?
— Ну уж нет, — ответил Фарадей с ноткой неудовольствия в адрес каких-то своих родичей, о которых Цитра не знала и знать не хотела. — Я взял учеников.
Глаза женщины слегка округлились.
— Подумать только! — Она сказала это так, что было непонятно, то ли она одобряет его, то ли нет. — И как — у них есть склонность к этой работе?
— Ни в малейшей мере.
Она кивнула.
— Что ж, тогда, наверно, все в порядке. Знаете ведь, как говорят: «Пастырь, клинком не орудуй бездумно».
Серп улыбнулся.
— Надеюсь, когда-нибудь я смогу познакомить их с вашим штруделем.
Она кивнула его юным спутникам:
— Ну, это само собой!
Когда она отошла, серп Фарадей объяснил, что эта женщина — его давний друг.
— Время от времени готовит мне еду, а кроме того, она работает в офисе коронера[3]. При моей работе хорошо иметь друга в таком месте.
