- Не отплывай далеко, а то еще потеряешься в тумане.
Пока Ника купалась, Клим повнимательнее пригляделся к креслу, на котором сидел. У кресла было массивное квадратное сиденье, обтянутое черным кожезаменителем. Клим просунул руку и убедился, что сиденье доходит до самого низа ящика. Под ногами было сухо - ящик воду не пропускал. Справа и слева у кресла находились такие же массивные подлокотники, сзади - толстая спинка, которая чуть выдавалась над краем ящика. Над верхним краем спинки Клим заметил несколько витков толстого изолированного провода.
На правом подлокотнике он обнаружил белую пластмассовую ручку, какие обычно ставятся на электрических пускателях. Она заканчивалась острым выступом, против которого стояли две точки - белая и красная. Сейчас указатель ручки стоял против белой отметки.
Клим осторожно взялся за ручку, покачал ее из стороны в сторону, чуть сдвинул в сторону красной точки - что-то глухо загудело под ногами, и он тут же вернул ручку обратно. «Черт-те что, не отправиться бы еще к мушкетерам!» - подумал он. Впрочем, подумал без всякой иронии, приключение, случившееся с доном Мигелем, не оставляло места для шуток.
Ника выбралась из воды, оделась и присела на край ящика.
Клим ожидал, что днем туман рассеется, но туман остался, только посветлел. Зыбь уменьшилась, не слышно было даже плеска волн о стенки ящика, и эта тишина неприятно действовала на нервы. Они переговорили обо всем, о чем можно было говорить, что не выглядело бы искусственно нарочитым, но вскоре оба заметили, что и говорить им стало труднее - сохло во рту.
Очень хотелось пить.
Пить хотелось обоим. Клим ощущение жажды переносил пока легко, Нике это давалось труднее. Клим, конечно, помнил эксперименты Алена Бомбара о питье морской воды, но помнил и авторитетное заключение медицинской комиссии, что пить морскую воду нельзя. Ника опять пристроилась на его коленях и старалась больше дремать, - во сне пить хотелось вроде бы меньше, но как только она просыпалась, просыпалось и ощущение жажды.
Так прошел день. Клим заключил это по тому, как туман начал темнеть.
Он осторожно поглядел на Нику, дремавшую на его плече, увидел ее сухие потрескавшиеся губы, ощутил на щеке ее горячее воспаленное дыхание и подумал, что им предстоит нелегкая ночь.
Потом он подумал еще с минуту и решительно повернул белую ручку. Под ногами глухо загудело…
