Была и вторая причина удивляться – все здесь знали его в лицо.
Алекс остановился у чайной под названием «Шик», помнившей времена его службы. Голубой с золотом навес накрывал стеклянную дверь легкой тенью. На окнах в стиле ар-нуво виднелись блеклые, под старину, французские надписи. Владелец взывал к представлениям о старом парижском кафе, сложившимся у людей, для которых Франция была незнакомой планетой. Как ни странно, передать ощущение старины прекрасно удалось.
Внутри теснилась дюжина столиков, накрытых настоящими льняными скатертями. В воздухе висел густой запах местной «кавы» – с миндалем, корицей и сахаром. У капитана Холдена был пунктик насчет кофе, и Алекс пожалел, что тот сейчас на Тихо и не может порадоваться этому запаху. Додумать мысль ему не дал Фермин, который вскочил с места и обнял его.
– Алекс, – вскричал Фермин. – Боже мой, да ты растолстел!
– Нет, – сказал Алекс, обняв его в ответ и отстранившись. – Не я, а ты.
– А, – покивал старый друг. – Конечно, растолстел я! Забыл. Садись.
Молодой, лет восемнадцати, официант выглянул из кухни и удивленно заморгал. Его улыбка изображала привычную вежливость, но Алекс слышал, как взволнованно он затараторил, спрятавшись за дверью. Алекс решил по возможности не смущаться.
– Спасибо тебе, – начал он. – Не хотелось мне быть таким парнем, который где-то пропадает до тех пор, пока ему что-то не понадобится…
– И тем не менее, – усмехнулся Фермин. Годы выбелили короткую щетину у него на голове и сделали тяжелым подбородок. Алексу все мерещилось, что, если посмотреть краем глаза, можно углядеть спрятанного за маской остролицего парня, его бывшего сослуживца. Тот парень почти открылся в жесте, которым Фермин отмахнулся от извинений: – Пустое, счастлив помочь другу.
Официант, кланяясь, показался из кухни. В его руках исходила паром широкая чашка. Он застенчиво поставил ее перед Алексом.
– Заведение угощает, – пояснил он. – Для вас, мистер Камал.
– А, – отозвался Алекс, – спасибо.
Парень еще раз поклонился и отступил. Алекс неловко хихикнул, а Фермин ухмыльнулся.
– Брось, мог бы уже привыкнуть! Ты же Алекс Камал, первый пилот, побывавший за Кольцом.
– Нет, только первый из выживших.
– Без разницы.
– И я туда вовсе не собирался, – упорствовал Алекс. – Если бы в меня не стреляли…
– Думаешь, от этого история становится менее романтичной?
Алекс подул на чай и сделал глоток. С медом, кардамоном и еще чем-то незнакомым.
– В том рейсе всего хватало, – протянул он, – только не романтики. К тому же обычно у меня рядом капитан, отвлекает внимание на себя.
