Вместе с большим поэтическим талантом у Мишеля был талант наживать врагов и недоброжелателей: его оскорбительные насмешки сносили не все. По этой причине состоялась его дуэль с французом де Барантом. Но закончилась бескровно, примирением. Тем не менее кто-то доложил начальству, это стало известно императору, и по его распоряжению Лермонтова арестовали и предали военному суду. И хотя за поэта хлопотали высокопоставленные покровители, в том числе и великий князь Михаил Павлович, бывший главнокомандующим всеми гвардейскими корпусами, царь лично распорядился вторично исключить Лермонтова из гвардии и снова сослать на Кавказ, да ещё в пехоту, в армейский полк, воевавший на самом опасном участке Кавказской линии.
Несмотря на безусловную храбрость Лермонтова и неоднократное представление его к наградам, он так их и не получил. Это время его короткой жизни было насыщено опасностью, а также написанием большого количества стихотворений, поэм и романа «Герой нашего времени», принёсшего автору заслуженный широкий успех. Даже сложно представить, что за свои неполные двадцать семь лет он так много успел написать!
Многих гениев, а Лермонтова, несомненно, можно причислить к этому кругу, Бог отмечает и даром предвидения. Вот и свою смерть Мишель Лермонтов предвидел и её не боялся:
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая ещё дымилась рана,
По капле кровь точилася моя…
Многим даже казалось, что он ищет смерть, бесстрашно бросаясь в самые жаркие участки сражений. Но пули и кинжала горца он избежал, чтобы 15 (27) июля 1841 года быть застреленным на дуэли с Мартыновым. В официальном свидетельстве о смерти было написано: скончался от болезни.
Император Николай I сначала отнёсся к известию о гибели поэта со злым равнодушием, но потом сказал: «Господа, получено известие, что тот, кто мог заменить нам Пушкина, убит». Пушкина Лермонтов, конечно, не заменил, но стал практически вровень с ним и оказал огромное влияние на умы и сердца современников и потомков, на русскую и мировую литературу.
Когда мы вспоминаем о Льве Николаевиче Толстом (1828–1910), перед мысленным взором возникает образ могучего седовласого старца на пример библейских – с окладистой бородой и мудрым взглядом, – того, каким смотрит писатель с многочисленных канонических портретов. Да ещё у тех, кто учился в советской школе, навсегда засело в мозгу, что Ленин назвал его «зеркалом русской революции». Но и «зеркалом», и бородатым старцем Лев Толстой был не всегда, не всегда изрекал истины о морали, нравственности, – как, к примеру, «Знание без нравственной основы – ничего не значит», – которые потом отливались в бронзе и высекались на скрижалях.
