Полиция Шанхайского иностранного сеттльмента действительно обнаружила в ходе обыска квартиры документы, подтверждавшие принадлежность Нуленса к Коминтерну. В связи с этим все сотрудники его группы были вынуждены срочно покинуть Китай, а заниматься этой проблемой в течение более года по указанию Москвы пришлось Рамзаю. Он собирал сведения об обстоятельствах провала, отслеживал перемещения арестованных по китайским тюрьмам, узнавал, какие обвинения им предъявлены, вел поиск адвокатов и лиц, которые за крупную сумму смогли бы обеспечить выезд арестованных из страны.
Зорге отправил в Центр 14 телеграмм с предложениями по вызволению Нуленса и его супруги, использовав для получения необходимой информации все свои связи и возможности. После того как в Шанхае вновь появились сотрудники Коминтерна, Рихард предложил Центру передать им всю последующую работу по арестованным. При этом он отметил, что участие в этом деле создает угрозу его раскрытия, так как он уже достаточно скомпрометирован из-за него в глазах полиции и иностранных спецслужб. Кроме того, дополнительная нагрузка не позволяла направлять основные усилия на решение разведывательных задач, поставленных IV управлением. В Москве согласились с предложением Зорге, и он до завершения своей командировки больше не занимался коминтерновскими делами. Он в очередной раз убедился, что работа в военной разведке более важна для Советского государства, чем задачи, решаемые ОМС Коминтерна.
Обстановка в Китае во второй половине 1931 года существенно осложнилась из-за агрессивных действий Японии на севере страны. Хотя этот район не входил в зону ответственности шанхайской резидентуры — она отвечала за центральные и южные районы Китая, — Рамзай стал направлять в Центр информацию о ситуации в зоне агрессии, полученную от своих японских источников. После начала в сентябре маньчжурского инцидента, в ходе которого Квантунская армия якобы в ответ на китайскую провокацию захватила этот регион, Зорге получил достоверные сведения, что эта акция была совершена армейским командованием без согласования с японским правительством. Такие вещи в то время были нередки из-за относительной самостоятельности военных в политической системе японского государства. В то же время действия Квантунской армии отвечали общей стратегии Токио в отношении установления господства над Китаем.
Москва узнавала из донесений Рамзая о составе и перемещениях японской военной группировки в Маньчжурии, дополнительных перебросках войск из Японии, о переговорах с императором Пу И о создании марионеточного государства Маньчжоу-го. Зорге информировал, что следующим агрессивным шагом Японии может стать захват Шанхая, а затем других главных районов страны. Практически все донесения Рамзая направлялись высшему военному командованию СССР, которое тщательно следило за действиями японских войск в непосредственной близости от советских границ.
