Дверь подсобки занялась не сразу. Вначале пришлось полить жидкостью для растворения краски, которую Руслан обнаружил в каморке завхоза (тот, как всегда, напившись, забыл закрыть дверь), а потом и керосином, обнаруженным там же.
Несколько минут назад они вырвали листы из тетрадей, обложили ими дверь и стояли в тишине, не решаясь задать один-единственный вопрос, который всех мучил, – кто подожжет?
– Предлагаю поджигать одновременно, – наконец-то выдавила из себя Лена и покосилась на Василису, сидевшую в углу и содрогающуюся от бившего ее озноба. Подруга закрыла лицо руками и наплевала на то, что ее юбка задралась и весь мир видит розовые хлопчатобумажные трусы.
– Подтащи Васю, – шепотом попросила Лена Руслана.
Тот кивнул. Ему не хотелось слушать Ленкины приказы, но он понимал, что та права – если они не вовлекут Василису, то она сдаст всех при первой же возможности, а сама выйдет сухой из воды.
Серега и Лена достали из рюкзаков зажигалки. У Сереги обнаружился даже коробок спичек. Руслан поднял с пола Василису, у которой уже не было сил сопротивляться, и подтащил к импровизированному эшафоту.
– Поджигаем и бежим, – скомандовала Лена. – Ты сгоришь, ведьма! – повысив голос, сообщила она.
– Заткнись, дура, – зашипел Руслан. – Она успеет тебя проклясть!
Лена щелкнула новенькой зажигалкой – резвый голубой язычок с охотой лизнул воздух. Серега зажег две спички сразу и протянул Руслану и Василисе, сам щелкнул зажигалкой.
– Раз, два, три, – скомандовал он. Они с Леной поднесли пламя к бумаге, и та занялась сразу. Серега бросил спичку в гущу тетрадных листов, и лишь Василиса продолжала держать спичку, не замечая, что та уже обжигает пальцы. Руслан с силой схватил ее за руку и, нажав куда-то в области пульса, заставил выронить обгоревшую деревяшку. От пламени занялась бумага, лежавшая возле двери, и огонь немедленно перекинулся на саму дверь. Лицо Василисы скривилось, предстояла еще одна истерика. Руслан потянул одноклассницу за руку и скомандовал:
– Бежим!
– Нет! – воскликнула Лена. – А вдруг огонь погаснет?
– Не погаснет, – заверил Серега. – Я так сарай у бабки сжег прошлым летом.
Из подсобки донесся стук.
– Выпустите! Я пошутила. – Голос Оли дрожал, и впервые в жизни в нем послышались эмоции – паника, страх и одновременно надежда, что происходящее не может быть правдой.
