— Нормально… Возвращаюсь — Роман Абрамыч говорит: «Молодец!» Открывает ящик, достает конверт, говорит — бери! Я беру, раскрываю, а там — пятьсот… Нет, семьсот… баксов. Вот так! Это еще тогда было, при советской власти…
— А что же вы делали? — решила спросить Лариса, удивленная рассказом хозяина убогого жилища.
— О-о-о! — поднял палец вверх Святский и ухмыльнулся. — Об этом я до сих пор говорить не могу. Секретность… Сорри.
Котова понимающе кивнула и подлила водки в стакан бывшего разведчика. Она видела, что ему самому до смерти хочется продолжить рассказы о своем боевом прошлом и что он только ломается и тянет время, набивая себе цену. Святский опрокинул еще одну рюмку и, придвинувшись к Ларисе, доверительно сказал, оттопырив нижнюю губу:
— Вы — умная женщина! Сразу видно, умная. С вами можно откровенно говорить.
Я… разведчик. Не говорю с первым попавшимся, а вы, я вижу, нормальный человек.
Вас как зовут?
— Лариса, — коротко ответила Котова.
— Чем занимаетесь? — отрывисто спросил Святский, в котором неожиданно проснулись его профессиональные рефлексы — если, конечно, он не врал насчет своего прошлого.
Лариса внутренне отметила, что он допустил непростительную ошибку с точки зрения разведчика, как-то: пустил ее в дом, не выяснив, зачем она пришла, как ее зовут, и первым начал пить водку. Это означало, что он либо врал, либо после того, как его выгнали из разведки за пьянку, он полностью утратил все навыки разведчика. Во всяком случае, бдительность у него здорово притупилась.
— Я директор ресторана, — честно призналась Лариса.
Святский удивленно поднял брови, но тут же принял снисходительный вид, продолжая играть свою роль.
— О, вы настоящая леди! С вами можно иметь дело. В Италии я был знаком… близко, — несколько кокетливо уточнил он, — С одной хозяйкой таверны. Ее звали Стефания. Я как-то приехал… Дверь открыта немного… была. Она стояла у окна. Я подхожу, обнимаю ее. Она говорит: «Виталий, ты, что ль?» Я говорю: «Я!» Вот так она меня узнала! — с победным видом закончил Виталий Георгиевич, хотя Лариса так и не поняла, к чему он рассказал ей этот эпизод.
— А все же, Виталий Георгиевич, насчет Зинки…
— Да! — щелкнув пальцами, тут же согласился бывший разведчик. — Сейчас насчет Зинки. Она… безграмотная женщина.
Совершенно безграмотная! Никакой культуры, никакого образования. Просто плебейка.
Надо сказать, не только у нас такие есть. Меня как-то Роман Абрамыч вызывает… показывает письмо… — Виталий Георгиевич сделал многозначительную паузу. — Серьезное письмо. Оно должно было в Танзанию уйти…
