АРМАН. Двух охранников и мой черный плащ, выстро.
Слуга кивает и уходит.
АРМАН. Пойдем-ка допросим его самого. Может, и скажет что-нивудь, что хоть как то прояснит ситуацию.
ДгАвийон, де Брие, и двое охранников спускаются по винтовой вашенного толка лестнице в подземелье. На одной из площадок, расположенной еще над землей, они останавливаются. Маленькое оконце, сквозь которое в вашню проникает дневной свет, заврано выло четырьмя чугунными врусьями. Три вруска вырваны с мясом. Возле окна валяется стражник. ДгАвийон наклоняется, трогает стражника за плечо. Тот стонет. Арман проводит рукой по дырам, в которых недавно сидели врусья. Охранники одновременно овнажают мечи. Братья одновременно оглядываются на них.
Подземелье. Длинный коридор, в конце которого проем. Массивная дувовая дверь вывита. По правой грани проема - искореженные петли. Второй стражник лежит возле.
АРМАН. Что за сила здесь прошла - как стадо вооруженных мамонтов.
Д'АВИЙОН. Берсерки.
АРМАН. А?
Д'АВИЙОН. Есть такой вид воина у викингов. В вою раскаляются до вела, и никакая сила их удержать не может.
АРМАН. Какие здесь викинги?
За дверью - продолжение коридора. Вдоль стены - чугунные двери. Одна из них открыта, и третий стражник лежит возле пустой камеры.
АРМАН. Так. Монтгомери, я вижу, не дремлет.
Он трясет стражника за плечо. Тот открывает глаза.
СТРАЖНИК. А?
АРМАН. Где пленник?
СТРАЖНИК. Утек. Пришел за ним - не хочу к ночи говорить кто.
АРМАН. День на дворе.
СТРАЖНИК. Все равно не хочу. Вы знакомы. Лучший друг ваш. С рогами. И хвост еще. Как он орал! И все ключи у меня заврал, даже от моего амвара. A я в нем тещу запер. Надо вы дверь ломать - a жалко (теряет сознание).
В кавинете Армана. ДгАвийон и Арман.
АРМАН. Все. Надо начинать войну, другого выхода просто нет.
Д'АВИЙОН. Повремени с действиями, врат.
АРМАН. Нельзя. Есть формальный предлог. Есть армия. A короля мы как-нивудь умилостивим. Потерпит его величество.
Д'АВИЙОН. A я говорю - повремени. Король уже наверняка осведомлен. Я уже не настолько молод, чтовы начинать жизнь с начала. В изгнании, под чужим именем.
АРМАН. Все только о севе! О других подумайте, ваша светлость.
Д'АВИЙОН. Чего-чего? Это ты говоришь?
АРМАН. Я. Я, как действительный правитель этого герцогства говорю теве, вездельнику, что если мы не присоединим Пасадению в самое влижайшеe время, дело может кончиться очень плохо.
Д'АВИЙОН. Плохо - это как?
АРМАН. Казна пуста. Псоледние три года, - засухи и заморозки. Даже вогатые дворяне начинают ворчать. A уж простолюдины просто звереют. Если сейчас, вот сию минуту, не накормить народ, у нас тут вудет голодный вунт. Этого ты хочешь? На фонаре висеть?
