Петька сверкнул в нее глазами.
– Точно!
– Свят-свят, – сказал Моисеич.
– Я к Олегу, – сказал Петька, сгреб приемник и карты и исчез быстрее, чем два пенсионера успели рты открыть.
* * *
– Мостов я тех не знаю, – продолжил Моисеич хладнокровно, – значит, исходим из того, что их гранатой не подорвать. Противотанковая у нас одна, и та без детонатора, но это сделаем. Вторую соберем, есть из чего, Рахмет успел сообразить, где что хранится. Вот только… Они килограмм по пятнадцать будут, каждая. А то мост бетонный можно и не попортить, как надо.
– Эх, Михаил Моисеич, – ответила Анна Александровна, – сразу видно, что вы не дачник. Ящики-то с рассадой выставлять надо аккурааатненько. И не два. А полную машину.
* * *
Рассвет следующего дня еле брезжил сквозь тучи.
– Это хорошо, больше толпа будет у ворот стоять, а то они от солнца все же нет-нет да прячутся, – таким голосом, будто лично заказал погоду, сказал Моисеич с водительского места. Джип шел ровно, упруго, не то что потрепанная «Хонда» Аниного зятя.
– Чем же хорошо-то? – буркнула Анна Александровна сзади.
– Больше отманим, Петьке меньше останется, – пояснил старик.
– Ох, Петька нашел себя в жизни, – пробормотала Анна Александровна.
– Быстро думает, никаких тормозов и на зомби повернут, – с удовольствием сказал Моисеич, – это раньше он у вас псих был. Сейчас, если успеет опыта набраться, будет генералом.
– Какая жизнь, такие офицеры, – желчно сказала Анна Александровна.
Моисеич хохотнул.
– Осталась пара километров, так по указателям вроде. Как неудобно без навигаторов! Готовьтесь, Анечка.
* * *
Пока она еще раз внимательно оглядывала две связки взрывчатки – за что держаться, как переставлять, на что нажать, – джип вдруг затормозил, резко развернулся и забибикал. Забибикал еще.
– Вот, епт, – злобно сказал Моисеич, – нейдут!
Анна Александровна выглянула в заднее стекло. Насколько открывалось из-за деревьев вдоль дороги, стена военной части была полностью окружена буроватой колеблющейся массой.
Моисеич посигналил еще.
– Нейдут, ага, – согласилась Анна Александровна, опустила боковое стекло, высунула голову и визгливо заорала матом.
– Аня, мать твою! – в унисон взвыл Моисеич. Но голос живого человека расшевелил толпу у ворот. Ровным потоком бурая масса развернулась, появились бледные пятна лиц, и поток хлынул в их сторону. Анна спрятала голову и торопливо поднимала стекло. Моисеич еще бибикнул для надежности и тронул машину.
– Только больше так не делай, больше так не делай, это тебе не от клубники дроздов гонять, ты уж соображай, пожалуйста, – бормотал Моисеич, легонечко ускоряя автомобиль – так, чтобы и не оказаться в плотной массе, и не оторваться, а то кто их знает, потеряют интерес.
