— Илона, тебе сколько годков?
— В феврале шестнадцать будет, — с загадочной улыбкой ответила она.
— На выданье уже, наверное женихов — туча?
— А то! Вот, выбираю всё…
— Да, это дело серьёзное, угадать, кто твоя судьба.
«Странно, вроде бы нет в ней особой женственности, привычной русской миловидности, румяных щёк, застенчивых глаз, но чем-то она меня привораживает — подумал Милонег, в его зелёных глазах появились искорки, — вот Ведьмочка!»
Угли постепенно остывали, как и грибы на оструганном прутике.
— Садись рядом, на бревно. Белые будешь есть?
— Не откажусь, — Илона обошла костёр и присела рядом с Милонегом.
— Угощайся, путешественница. Он достал из небольшого замшевого мешочка щепотку соли и аккуратно посыпал на каждый гриб. Соль была в большой цене.
Они стали по очереди лакомиться жареными боровиками, выпачкав губы и щёки в пепле и золе. Милонег попытался мизинцем смахнуть уголёк от гриба, оставшийся в уголке её губ, но тот распался, оставив после себя чёрную полосу. Илона тоже провела пальцами по его щеке, результат был тот же — полоса от уголька изобразила кривую улыбку.
— Красава, — широко улыбнулся Милонег.
— А сам-то! — рассмеялась и Илона.
Они смотрели глаза в глаза и видели в них всё более сумасшедшие огоньки. Милонег обнял свою лесную фею за талию, ещё ближе придвинув к себе, и нежно поцеловал в губы.
«Какие мягкие», — пронеслась последняя здравая мысль в его голове.
«Он, это точно Он», — родилось в её сознании.
Первый поцелуй, после короткой паузы, перешёл во второй, но весьма продолжительный. Его прервал треск дубового сука — часовой явно отвлёкся от своих прямых обязанностей и переключил всё своё внимание на парочку. Милонег оторвался от своей возлюбленной.
— Змей, слезай уже с дерева, — у молодых дружинников в ходу были клички, — иди, буди Левшу, пусть тебя заменит.
— Сейчас я его растормошу, — Змей уже спрыгнул на землю и с ехидной улыбкой пошёл вразвалочку к шалашу.
— Я провожу нашу гостью и скоро вернусь, передай ему.
— Ага, эт я щас…
— Стемнело совсем, — произнёс шёпотом Милонег, — пойдём, покажешь тропу к твоему дому.
— Да, незаметно ночь подкралась, — тихо ответила Илона.
Восточная часть небосклона была безоблачна, и полная луна освещала им путь своим мягким, магическим светом. Вскоре они вышли на тропу. Милонег поймал за руку свою спутницу, та развернулась к нему и они, прижимаясь всё сильнее телами, стали целоваться, ненасытно со всей страстью.
— Это помутнение ума какое-то, — произнесла Илона, отдышавшись.
