— Ну что за детские хитрости, — насмешливо выговаривал мне сволочуга, пока вел к дому. — Неужели ты всерьез рассчитывала, что второй раз сможешь провернуть один и тот же трюк? Я был более высокого мнения о твоей сообразительности.
Да подавись ты! Вместе с твоими вроде бы ненавязчивыми прикосновениями и таким хозяйским взглядом. Плевать мне, что ты там думал, а вот то, что трюк не прошел — действительно жалко.
Я еще раз оглянулась, прежде чем выйти за ограду псарни. Дочь смотрела вслед с тревогой и злостью, сжимая кулаки. Найда встопорщила шерсть на загривке, и мне даже отсюда был слышен тихий злобный полухрип-полурык. Но умная собака слушалась команды и оставалась на месте, тем самым удерживая напрягшихся самцов. Зять отложил лопату и подошел к Катюшке, забрал у нее из рук сразу обоих малышей. Вот он смотрел нам вслед напряженно, внимательно, но без злости.
Я встретилась с ним глазами. Да… да, я доверяю их тебе. Что бы ни случилось, пожалуйста, позаботься о них…
И он кивнул. Он понял.
- Можно подумать, я собираюсь тебя съесть или принести в жертву, — недовольно фыркнули у меня над ухом. Пушистый локон скользнул по щеке, когда этот поганец наклонился, почти касаясь губами моего уха. — Ты станешь личным вассалом высшего, не рабыней, не наложницей, а…
— Более ценной собственностью, — резюмировала я, разворачиваясь и встряхиваясь. — Разница невелика.
— Это только от тебя зависит, — мурлыкнул эльф и резко сменил тон: — Иди за мной. Живо.
Двор, лестница, холл действительно промелькнули мимо с какой-то ненормальной быстротой. Я только успела поймать спиной странное ощущение направленного четко между лопаток жгучего от ненависти взгляда. Стараясь не отставать от стремительно шагающего «сюзерена», я незаметно оглянулась. Ага… эльфийская грымза провожала меня злющими глазами, прячась за одну из шелковых занавесок, в обилии драпировавших холл. Злющими и завистливыми… вот дура! Да я бы чего только не отдала, чтобы поменяться с ней местами!
Увы. Уже знакомая комната, архаичные факелы по углам пентаграммы, сексодром в полной боевой готовности. И мне даже про «раздевайся» не скомандовали — нетерпеливый рабовладелец с порога сам взялся меня разоблачать. Да чтоб тебя… опомниться не успела, как оказалась голая — белье он просто порвал к чертям собачьим, причем как-то так, что я и пискнуть не успела.
Какой непривычный, странный, но приятный запах… впрочем, я зря засмотрелась на тонкую, извивающуюся, как восточная танцовщица, струйку дыма над бронзовой курительницей. Миг — и спину ласкает чья-то пушистая шкура, брошенная поверх постели. Горячие нетерпеливые ладони прошлись по моему телу снизу вверх и обратно, уверенно, властно, и… знаете что? Если насилия все равно не избежать, я расслаблюсь и получу удовольствие, только внутренних разрывов, травм и синяков мне не хватало! А моральные терзания оставим тем, кто имеет выбор. И я твердо знаю, что ни дети, ни муж меня не осудят… я в это верю.
