И вместе с тем он был вовсе не уродлив и не похож на какого-нибудь мутанта — скорее наоборот, такая экзотичная внешность еще больше притягивала взгляд к совершенно вылепленным мышцам, красивой форме головы, прямому, с высокой переносицей, носу, пухлым губам, твердому острому подбородку… Аи уши у него были по- эльфийски заостренные, но при этом маленькие и очень аккуратные. Волосы больше всего напоминали собранные в высокий хвост дреды из моего мира и тоже радовали глаз черным с прозеленью.
А еще он шел так, словно плыл и танцевал одновременно. Легко, текуче, вроде бы медленно, и в то же время глаза не успевали проследить за обманчиво ленивыми движениями.
И вот это… совершенство местные долбанутые психи собираются бросить в пасть вонючему монстру?! Это «зеленая нелюдь»?!
Да, так и было. Я, наверное, слишком пристально всматривалась в «какадила», и потому успела заметить неопрятного, но очень богато одетого толстяка, грубо пихнувшего парня в спину, когда тот выходил из решетчатого тоннеля на арену. Толстяк что-то злобно шипел и держал за руку… ребенка, кажется, такого же змееглазого и зелененького, примерно ровесника Никитки.
Янтарные глаза старшего змея слишком жарко сверкнули, когда он оглянулся на «хозяина», чтобы не понять — этот малыш ему не безразличен и… не все так просто с этим боем.
За спиной толстяка кто-то стоял, я успела заметить только еще одну пару нечеловечески-огромных глаз и короткий растрепанный ежик черно-зеленых дредов, но тут завопили служители, зазвенели гонги, заорали особо азартные зрители, успевшие сделать ставки… Ббой начался.
Не буду вдаваться в подробности, да и не помню я их. Собственно, как можно помнить то, чего не видела? Я отобрала у эльфа своего сына, закрыла его собой от жуткого кровавого зрелища, и сама зажмурилась, уткнувшись в светлую макушку.
Никитос, словно чувствуя мой страх, только крепче обнимал меня и тихо, как мышонок, сопел мне в шею, не пытаясь оглянуться. Первый раунд, второй, третий… рев, грохот, хрипы, рычание…
— Жаль, я поставил на эЭраорту, — раздался рядом довольно равнодушный, спокойный голос эльфа. — Не повезло, Шшрахаар сейчас особенно опасен, у него гон… Эроаорту не продержится последний раунд, не с такими ранами.
Я против воли распахнула глаза и застыла, не в силах переварить открывшуюся картину.
Вот теперь я понимала, почему Никитка назвал парня крокодилом. Наверное, это какая-то боевая трансформация, как у оборотней. Змей стал выше, массивнее, форма головы у него изменилась — еще бы, такие челюсти отрастил… но скорее не крокодильи, а змеино-вурдалачьи. А когтищи на руках, и… на ногах!
