Однако 16 февраля в 23 часа немецкие войска прорвались из района Корсунь-Шевченковского, дивизия «Викинг» — у Шендеровки и установили связь с наступавшими с внешней стороны котла частями вермахта и войск СС. Плохая погода помогла прорыву, который был завершен 18 февраля. Войска понесли большие потери в живой силе и технике.
Московская радиостанция, 20 февраля 1944 года
Группа немецких солдат и офицеров дивизии СС «Викинг», которая была взята в плен в Корсунь-Шевченковском котле, засвидетельствовала, что котел был действительно ликвидирован армией Конева. Согласно приказу Гитлера, на помощь к осажденным войскам должны были спешить девять танковых дивизий.
В радиограмме командира одной из танковых армий, генерал-лейтенанта Хубе, заверялось: «Я пробьюсь к вам».
Однако ничего такого не последовало. За две недели дивизия, состоящая из 7000 человек, потеряла 4000. В ночь на 17 февраля всем была выдана большая порция водки и разрешено съесть весь запас продовольствия. Затем началась последняя отчаянная попытка прорыва, которая была предпринята дивизией СС «Викинг», моторизованной бригадой СС «Валлония» и остатками 72-й и 112-й пехотных дивизий под командованием дивизионного командира СС Гилле. Через 300 метров советские танки, а за ними казаки ворвались в плотные ряды немцев, и началась битва, доселе еще нигде и никогда не виданная в этой войне. Таким образом, вся немецкая колонна была уничтожена…
20 февраля 1944 года, Стокгольм
Стокгольмская пресса в своих пятничных и воскресных номерах на первых полосах подчеркивает, что она больше верит советскому описанию событий в так называемом Каневском котле, нежели немецким сообщениям о прорыве.
«Свенска Моргенблат» напечатала короткий комментарий, в котором полностью отражен советский взгляд на развитие событий. То же самое сделала и социал-демократическая газета «Моргонтидинген» в субботу под заголовком «Канев — второй Сталинград»…
Выход из Черкасского котла
Теснясь на небольшом участке, мы ждем приказа к прорыву из Черкасского котла.
16 февраля 1944 года
Везде лежит снег, как бесконечный грязный саван… Около полудня мы узнаем, что все начнется в 23 часа сегодня ночью.
Настроение у нас подавленное. Каждый занят собственными мыслями. В соседнем помещении граммофон бесконечно тянет какой-то унылый русский мотив — для некоторых он станет последней музыкой… Эта почти жалостливая мелодия может свести с ума. Наконец кто-то вскакивает и выключает эту волынку. Иголка, скрипя, соскальзывает с сыгранной пластинки.
