Перевел дух. Продолжил:
- Они наши предшественники, мы - их потомки. Разве не так? Они собой жертвовали. А мы разве не готовы то же самое сделать для добра, для справедливости, для того, чтобы кого-то защитить, кому-то помочь? Ну разрешите мне расстаться всего-навсего с моей карьерой, комфортом Сигмы…
- Собственной биографией,- уточнил я.- Отказаться от собственной биографии, так?
- Но ведь они жизни отдавали! - воскликнул Коля.
- Вы бы и своему веку пригодились,- напомнил я в ответ, уже слабо надеясь помочь Кошкиной.
- Да как можно,- с досадой чуть не закричал Коля,- как можно рассуждать, где еще пригодишься, если уже увидел, где будешь полезным!
Неожиданно он замолк. Не находя слов, приложил руки к груди.
- Я здесь хочу жить,- вырвалось у него с усталостью и отчаянием,- и дело-то даже не в одном только моем желании. Поверьте, я чувствую, знаю: я здесь нужен, я должен находиться здесь, здесь, именно здесь!
Он уронил руки на колени. Держа очки в левой руке, смотрел на нас выпуклыми, добрыми глазами, близоруко щурясь. Ясно было: единственное, чего он добивался,- это чтобы мы его поняли.
- Я говорила! - снова шепнула мне Кошкина. И пробормотала в сердцах: - А все эти мои браслеты…
- Твои браслеты - великое достижение! - воскликнул Коля.- Подумай. Теперь люди могут путешествовать не только в пространстве, но и во времени… Но главное-то, конечно, совсем в другом!
- В чем же, по-вашему? - спросил я.
- Ну как вы не понимаете? Эти штуки дают человеку, как вот, например, мне, лучше узнать себя! Да разве не в этом самая важная, изначальная суть науки? Познать себя самого! И найти себя настоящего! Собственные возможности раскроются нам гораздо полнее. Можно даже выбрать эпоху, которой ты больше нужен, в которой мощнее развернешься, которой больше дашь, наконец. Можно точно разыскать то самое единственное место. во времени и пространстве, где предельно осуществишься как личность!..
Я поймал себя на том, что слушаю этого мальчишку, открыв рот. Вне всякого сомнения, он побеждал нас.
- И все это произошло,- продолжал он,- благодаря вам троим, всем вместе. И только так и могло случиться. Благодаря вам, Юрков, и Фревилю: ваши умы это подготовили. И благодаря тебе, Маша: твоей любовью это реализовалось. Только любовь к человеку, поневоле руководя умами, могла это сделать. Притом любовь к конкретному человеку-не вообще, абстрактному, которому надо бы принести благо, а вот такому, какой уж он есть, обыкновенному, с рядовыми недостатками и несовершенствами. Мне повезло, что эта любовь была направлена на меня. Но это, я считаю, просто случай.
