- Послушайте, Юрков…- тут же сказал Боб Биер, переходя на английский.
- Прошу прощения, что помешал,- извинился я.
- Да нет, вы как раз .кстати. Тут у нас спор вышел. «Деревня» - это как наша соседняя ферма Тальменус?
- Совершенно верно.
- Во,- торжествующе произнес Боб Биер и показал Хуанито язык,- а я тебе что говорил?
- Обалдеть можно с этой классикой,- проворчал Хуанито на испанском.
- Валяй дальше,- распорядился Боб Биер.
- А я что? Я все сказал. Сам валяй.
- Ага! Поехали,- скомандовал теперь Боб Биер сам себе.- «Вот молодость!., читать!., а после - хвать! Вы повели себя исправно, давно полковники, а служите недавно»,
- «Довольно счастлив я в товарищах моих,- бойко подхватил Хуанито.- Вакансии как раз открыты»…- тут он споткнулся.- Открыты… открыты…
- Что, заело? - ехидно спросил Боб Биер.
- Открыты…- еще раз по инерции повторил Хуанито, не в силах вспомнить следующую строчку.
Боб Биер прошептал ему:
- «То старших выключат иных…»
Суфлером здесь тоже был каждый.
- «То старших выключат иных!» - отчаянно выкрикнул Хуанито и умолк.
- Ты что, спятил? - спросил Боб Биер.
- У меня вопрос,- сказал Хуанито.
Боб Биер застонал. По-видимому, репетиция шла уже давно.
- К вам, Юрков,- уточнил Хуанито.
- Слушаю,- ответил я.
- Как это - «выключат»? Я, конечно, не специалист по истории. Но вроде бы действие происходит в девятнадцатом веке, так написано в хрестоматии. Тогда разве уже были роботы?
- Все! - закричал Боб Биер.- Младенец! Недоучка! Сил моих больше нет!
- Тебе, значит, можно спрашивать, а мне нельзя? - взорвался Хуанито.
Они одновременно вскочили и схватили друг друга за грудки. Раздался треск рвущейся материи. Моя блестящая идея была под угрозой полного провала. Я что было сил побежал через весь зрительный зал и одним махом вскочил на сцену. Надо вам сказать, предыдущим увлечением наших ребят было каратэ, словом, я знал, чего опасался.
- Ты!.. Осел безмозглый! - кричал Боб Биер, тряся Хуанито; парик у того совсем свалился с головы и оказался теперь под башмаками Боба.
- А ты, ты!.. Ослиная задница! - вопил Хуанито, изготавливаясь поставить Биеру подножку.
Надо сказать также, они были неразлучные друзья и вообще прекрасные ребята. Я с самого начала подозревал, что увлечение драмой - ошибка.
- Спокойно,- проговорил я, втискиваясь между ними. Треск материи прекратился, и я облегченно вздохнул. Ребята отпустили друг друга и пошли за сцену.
- Хуанито,- позвал я.- Можно тебя на минуту?
Я раздел его прямо тут же, на сцене. Ошеломленный, он ни о чем не спрашивал. Вообще не произнес ни слова. Решил, видимо, что я надумал отобрать у него роль.
