. «Сейчас это трудно представить, но средневековая Европа до Великих географических открытий и начала колониальных захватов (то есть до конца XV – начала XVI в.) – это сравнительно бедный, довольно проблемный во многих отношениях и почти захолустный уголок мира. За более позднее ослепительное кружевное великолепие абсолютизма XVI–XVIII вв., а также за поразительный материально-технический рост западно-европейского общества кто-то должен был заплатить, и этим кем-то, наряду с нещадно эксплуатируемыми низами Европы, являлись ограбленные и превращенные в колонии государства Востока и Нового Света, а также обитатели примитивных первобытных обществ Южной и Северной Америки, Африки, Австралии, Океании и отдельных районов Азии»
[143]. За экспансионистское процветание всегда платит кто-то другой, и тех, кто платит, всегда слишком много.
Да, Россия в целях обеспечения экономического роста (а не в целях получения личных прибылей номенклатурным меньшинством) изымала собственность, но она никогда не опускалась до колониализма, как страны «золотого миллиарда», обеспечивающие себе благосостояние за счет дикой эксплуатации и грабежа других этносов. Достаточно посмотреть на то, как жестоко западные ТНК сегодня эксплуатируют труд в странах третьего мира.
Процесс перераспределения ресурсов между странами центра и периферии выражается, соответственно, не только в прямом вывозе капитала, но и в финансовой эксплуатации стран-должников через кредитную систему, а также в вывозе произведенных дешевой рабочей силой товаров для реализации их по высоким ценам в развитые страны, без возвращения прибыли в страны производства. Например, производство находится в Индонезии, главная контора, которая присваивает себе прибыль, – в Вашингтоне, а в Индонезию она отправляет только малую часть дохода для покрытия издержек. На либеральном языке последнее называется «инвестициями», которых отечественные либералы ждут от стран Запада и которые ими представляются как залог развития России.
Запад жнет там, где не сеял, и собирает там, где не рассыпал. На этот паразитизм указывает несоответствие между развитием производительных сил и уровнем накопления капитала. Это высшее проявление построения своего счастья на несчастье других. Зажравшегося и ожиревшего западного гегемона, живущего явно не по средствам, тащит на плечах худой голодный африканец (и не только африканец). Если бы Запад не выкачивал ресурсы из других стран, а ориентировался только на собственное производство, его уровень жизни был бы значительно ниже, а благодаря этому выкачиванию он позволяет себе производить один доллар, а жить на два.
