Глупое сердце… Ему не объяснить всего сразу, оно еще долго будет болеть, биться под ребрами и пробуждать воспоминания, которые каплями горечи будут оседать на языке. Но тот шаг, который Алек собирается сделать, единственно верный.
Он не двигается с места, закрывает сердце на молнию и бросает его с обрыва, сжимает руки в кулаках и наслаждается тем, что от шершавых ручек сумки наверняка останутся отпечатки.
А еще он молчит, потому что незачем говорить, когда есть тишина. Она лучше слов. Тишина и сумка с вещами.
* * *
— Отлично отыграли, — Алек смотрит в глаза подошедшего к нему гитариста и чуть склоняет голову на бок.
— Я рад, что тебе понравилось, — лукаво щурится тот. — Я Магнус Бейн, а ты выпьешь со мной сегодня.
Не вопрос, а легкая констатация факта: он даже не меняет тон, когда переходит от своего имени ко второй части фразы.
Алеку это нравится.
Уже через час он сможет со стыдом опустить глаза и признаться себе, что влюбился, как какой-то неопытный подросток.
Когда делаешь ужасные вещи, просто необходимо, чтобы у тебя на плече сидел дьявол.
У Алека дьявола не было.
* * *
Густая кровь сочится из раны на боку, распространяя по душному помещению медный запах. Игла с ниткой легко протыкает кожу и стягивает края.
— Когда-нибудь удача изменит тебе. В твоём распоряжении десятки людей, которым мы платим, чтобы они бросались под пули, а ты всё равно лезешь, куда не просят, — бормотание под нос совершенно не мешает Изабель орудовать иглой.
Алек даже не морщится. Пуля едва задела, а Иззи снова всё драматизирует. Если начать считать шрамы на его теле, то, по сравнению с их количеством, даже число вещей в гардеробе сестры покажется незначительным.
— Алек! — дверь с громким стуком открывается, и на пороге возникает запыхавшийся Саймон. — У Джейса проблемы со сбором процентов, он срочно просит тебя приехать.
— Да вы издеваетесь надо мной? — Изабель сдувает со лба выбившуюся из высокого хвоста прядь и бросает гневный взгляд на Льюиса. — Ему как минимум до конца дня нужен постельный режим, а ты хочешь, чтобы он все бросил и потащился на другой конец города?
По глазам Саймона заметно, что он не согласен с таким явным преувеличением, но такое ей в лицо точно никто сказать не посмеет. Поэтому Саймон пожимает плечами и кивает на Лайтвуда.
— Решать вопросы синдиката — дело Главы.
— Делайте что хотите, — раздражение в голосе, кажется, можно потрогать рукой.
— Хей, — Лайтвуд перехватывает ладонь сестры и мягко сжимает её. — Всё будет хорошо, ты ведь знаешь. Просто подлатай меня, а вечером я буду как новенький.
