Взрослея и приобретая шрамы на теле, Максимилиан начал видеть некоторые нити, идущие наверх, начал догадываться, зачем поступает тот или иной приказ, научился находить связь между ними. Это было интересно, как решать загадки. Тем более что все приказы всегда совпадали с точкой зрения самого Таронского.
Многие считали его фанатиком. Но никто и никогда не мог оспорить профессионализм Рэкиса, его умение идти до конца. И именно упорство, ум и умение принимать решения позволяли Таронскому достигать своего. Потому как безмозглым фанатиком он как раз и не был.
Пожалуй, единственное, во что Максимилиан истово верил, так это в необходимость своей работы. В ее действительную значимость и полезность для общества. Но только действительно ли его работа была столь важна? Действительно ли он хорошо делал свою работу? И может это он сам оправдывал для себя все приказы, веруя в их непогрешимость?
Что должен чувствовать человек, который лишь в конце жизни узнает, что был абсолютно слеп?
Инквизитор шагал через площадь. Мимо костров, мимо пляшущих, опьяненных боем людей, мимо виселиц, мимо висельников, мимо окровавленных плах, мимо отрубленных голов, мимо стягов с начертанным белым кругом, мимо застывших воинов, мимо суетливых мародеров, мимо гудящей толпы с факелами в руках, мимо пылающих домов, мимо рыдающей женщины.
Мимо всего того, что составляло его повседневную жизнь. Мимо. Потому что сейчас ответы находились не здесь.
У широкой лестницы парадного входа башни Тригмагистрата его ждали. Маленький человек в длиннополой шляпе возник из темноты колонны и скользнул к инквизитору.
— Милсдарь Рэкис! У меня информация о Кортесе.
— Слушаю тебя, Скитор, — Таронский остановился, но даже не повернул голову в сторону Смотрящего.
— Отряд Альвареса после нападения ведьмы распался. Кортес вылечил раненую им же еретичку и они вместе примкнули к рядам темных. Его соратники вернулись в Стоунгард. Продолжить слежку?
— Нет, Скитор, не нужно. Снимай своих людей, пусть возвращаются к обычному графику. И вот еще, — рука Максимилиана скользнула под плащ и на свет появился тонкой работы серебряный амулет с алой лохматой пушинкой внутри. — Возьми. Сходи к Дорону, он знает, как избавить тебя от Пастуха.
Амулет упал в подставленные ладони онемевшего Смотрящего. Широко раскрытыми глазами Скитор провожал фигуру инквизитора, поднимающегося по лестнице в башню Тригмагистрата.
Когда Таронский скрылся в дверях, маленький человек тяжело опустился на ступени и спрятал лицо в скрещенных на коленях руках. Сидел долго, потом поднялся, словно проснувшись, и пошатываясь, побрел по краю площади, небрежно свесив амулет за тонкий хвостик цепочки.
