- Ууух тыыыы... Правда?
- Сзади!!!
В окошко уже наполовину залез следующий гуль. Нафаня развернулся, и треснул того по маковке, типовым рабоче-крестьянским ударом. Гуль развеялся пылью.
- Это стало быть два... Или три? Барин, а тот первый, шальной, считается?
- Даааа!!!
- Хорошо... Ну, смотри... Не обмани.
Бумс.
- Это четыре.
Бах.
- Пять.
Трах.
Хрясь.
Бац...
- Барин, это ужо десять и еще один... Это, значиться, сколько?
- Одиннадцать, не отвлекайся. Я актирую.
Нафаня успокоено кивнул и продолжил истребление, по эффективности, почти не уступая дочери трактирщиковой. Та, казалось совсем не устала, темпы отстрела не замедлились. Вот только стала еще уродливее. Вообще на человека мало походила. Позеленела, почти полностью покрылась волосатыми бородавками и гноящимися язвами.
А мне и вправду оставалось только актировать. Считать кто из них результативней. Вдвоем они справились с нашествием гулей в считанные минуты. Но я, тем не менее, изображал бурную деятельность, время от времени кастуя что-нибудь очень эффектное, и столь же мало эффективное. Однако, нельзя же в стороне стоять, когда тут такой фан!!!
Как только издох последний гуль, неведомое чудище за стеной взвыло дурным голосом и с громким хлопком исчезло.
- Давай денюжки, - потребовал холоп довольно потирая огромные кулачищи. - Смотри, не обмани! Я всех считал!
И хитро так прищурился. Охохонюшки... Считал он. Он дальше десяти не умеет, я же знаю. И то, только если пальцы в качестве вспомогательного девайса юзает. Ну да ладно, премируем убогого. Заслужил.
- На, - сказал я, протягивая рыжему кошель с полусотней неходовых медяков. - Ты перебил двадцать три. Тут пятьдесят денежек. В два раза больше чем заработал.
- Какой хороший бааааарииин, - Нафаня выхватил кошель у меня из рук и куда-то заныкал. - Барин, а обед скоро? Уже пора, солнышко высооооко...
- Да вот сейчас, хозяйку попросим, она и состряпает, - сказал я.
И понял, не состряпает.
Посредине комнаты сидела большая зеленая бородавчато-волосатая лягушка. Нет, скорее жаба.
- Ква! - сказала жаба.
- Мама, - сказал Нафаня и упал в обморок, кулем осев на пол.
А я остался один посредине разгромленного трактира.
День девятый. Пергамент 3
Первым делом осмотрел трупы. Те, которые человеческие. От гулей-то, лишь труха осталась, да клочки обугленной кожи. Впрочем, труха — ингредиент алхимический, а клочки — квест итемы какие-то. Так что потом нужно будет пособирать.
Среди шести тел посетителей и трех челяди, двое оказались живы, но без сознания и сильно покоцанные. Остальные совсем мертвые.
