По телу будто поползли миллионы червей, тараканов и прочей гадости. Закусались блохи и впились в тело пиявки. Зачесалось и засвербело в таких местах, о существовании которых я даже и не подозревал. Одежда расползалась, на теле возникали язвы и струпья. Черт, это еще что такое? Что за ДОТ такой?
Вот это было уже по-настоящему больно. Я заорал.
Бар жизни стремительно пустел.
— Ты не с теми связался, маленький жрец, — прошипела ведьма и подняла руку для последнего, завершающего удара.
Вот чего-чего, а страха не было. Боль да, была. А страха совсем нет. Я был точно, на миллион процентов уверен, что скоро отресплюсь. Качнусь, вернусь, и порву эту неуязвимую для нубо-инквиза тварь на тряпочки.
Я поднял слезящиеся глаза и (как я очень надеялся) твердо уставился в пустые провалы на лице ведьмы. А ведь она действительно очень сильно на съеденную Гулей девушку похожа, мелькнула мысль.
За спиной ведьмы раздался хлопок, и появился закованный в красивые латы мужик. Стальные пальцы ухватили тоненькое запястье.
Ведьма пару раз дернулось и обернулось.
Ну все, подумал я. Прибьет он ее щас. Интересно, мои квесты зачтутся?
— Наконец я нашел тебя… Любовь моя.
Вот те на.
Приехали.
Они что, вдвоем меня сейчас кончать будут? Только этого не хватало… Я еще висел в воздухе, но руками-ногами шевелить уже мог. Да и бар жизни опустившись до половины больше не падал.
Ведьму затрясло и заломало. Еще конкретней, чем в прошлый раз. Моежт она тоже больная, как зараженные мною гули?
Она даже не пыталась вырваться из стальной хватки. Лишь бессильно опустилась на колени и тихонько заскулила.
Что же происходит, мать твою???
— Отпусти меня… — шепот ведьмы был еле слышен. — Я не знаю тебя. И клянусь больше никогда не попадаться на твоем пути… Отпусти…
Ко мне вернулась надежда, что рыцарь сейчас латной рукавицей огреет ведьму по темечку и все благополучно кончится. Черт с ними с ревардами, надоело! Качнусь на кошках. Но…
Рыцарь внезапно заплакал.
ЗАПЛАКАЛ!
Он опустил руку, но не резко с целью убить, а ласково. Погладил ведьму по голове, из которой во все стороны торчали ошметки паутины.
— Я не уйду… — голос ведьмы был не сильнее писка комара. — Это тело теперь мое… Мне даровал его…
— Милая моя, хорошая… — какой странный акцент, подумал я, отлипнув от воздуха и падая носом в травку. — Одержимость — это плохо, очень плохо. Но с помощью Господа и Пресвятой девы мы избавим тебя от злого духа!
Итить твою налево!!!
Так вот как с ведьмой надо было сражаться! А я ее магией долбил. Инквизитор, мля, квалифицированный! Ну, балбеееес…
