Второй компонент дефиниции охраны здоровья граждан содержит специфический признак медицинской деятельности – «медицинскую помощь в случае утраты здоровья», который является общим для всех ее видов, в том числе для педиатрической практики.
Третий компонент рассматриваемой дефиниции – понятие здоровья – в приведенном контексте не отражает существенные признаки детского периода онтогенеза, какими являются «уязвимость и зависимость» детей от внешнего мира [33]. Здоровье есть фундаментальное понятие медицины, имеющее категориальный статус [107], но в определении охраны здоровья граждан, зафиксированном в действующем законодательстве, это понятие фактически утрачивает данный статус и приближается к чувственным формам воспроизведения действительности (-«долголетняя активная жизнь», «утрата здоровья»), присущим обыденному сознанию. Использование таких неразвитых представлений о здоровье в нормативном правовом акте, по своему предназначению должному быть высшей формой научного, в том числе логического освоения регулируемых отношений, актуализирует вопрос об усилении научной поддержки в разработке здравоохранительных законов, как важном условии обеспечения их качества.
Таким образом, результаты проведенного анализа показывают, что понятие охраны здоровья граждан, как оно определено в федеральном законе, не охватывает в полном объеме понятия охраны здоровья детей и, согласно нормам формальной логики, не может безоговорочно рассматриваться в качестве делимого понятия в отношении последнего.
В настоящем исследовании в качестве операционального определения можно принять, что охрана здоровья детей есть функция государства, реализуемая методами государственной политики и представляющая собой научно обоснованную систему мер, направленных на социально-правовую (первичную) и медицинскую (вторичную и третичную) профилактику болезней в детском возрасте, обеспечение беспрепятственного доступа каждого ребенка к пользованию наиболее совершенными услугами системы здравоохранения, включая современные эффективные, высокотехнологичные средства и виды лечения болезней и восстановления здоровья, в условиях, способствующих достижению максимально результата[41].
Приведенное определение соответствует положениям Конвенции о правах ребенка, в том числе статье 6, где установлено, что «государства-участники обеспечивают в максимально возможной степени выживание и здоровое развитие ребенка». В контексте этой правовой нормы понятие «выживание и здоровое развитие» приобретает свойства интегральной категории, фиксирующей здоровое развитие как максимальный результат выживания. Меньшие значения этого результата свидетельствуют о недостаточной эффективности (неэффективности) регулирующей функции общества и возрастании нагрузки на биологические адаптационные механизмы выживания, когда живой организм ставится в жестко подчиненное положение по отношению к внешней среде. В этом случае, как подчеркивает Ю. А. Владимиров [30], «по законам биологии, выживание означает одно – способность адаптироваться к новым жизненным условиям. Если организм к ним приспособиться не может, он погибает».
