Выраженный в процентах от внутреннего валового продукта (ВВП), объем теневой экономики Латвии в 2014 составил 23,5 %. По сравнению с 2013 годом
уровень теневой экономики в Латвии сократился всего лишь на 0,3 % от ВВП. В свою очередь, в Эстонии и Литве теневая экономика в 2014 году достигала 12,5–13,2 % от ВВП, и эти страны продолжали свою долгосрочную тенденцию к постепенному снижению объема теневой экономики
[208]. Львиная доля – 57 % – руководителей в сфере бизнеса в Эстонии сталкивались с коррупцией. Это стало известно из результатов исследования, проведенного в Эстонии в рамках проекта Европейской комиссии
[209].
Рассматривая вопрос об участии политических сил в продвижении и реализации крупных инфраструктурных проектов, следует отметить, что политическая система государств Прибалтики существенно отличается от российской не только формально правовым признаком, но и по размеру, величине политических элит, масштабом потенциально коррупционного капитала. Однако тезис о том, что малые государства силу своего размера имеют качественно иные характеристики своего правящего класса, следует считать ошибочным. Действительно, размеры территории, численность населения и объемы распределяемых ресурсов предполагают наличие более сложных схем сращивания интересов политиков и бизнесменов. Ресурсы госбюджета настолько ограниченны, что средства Евросоюза становятся практически единственным источником возможного перераспределения. Причем специфика системы контроля в ЕС и государствах Прибалтики такова, что прямые дотации находятся под жестким контролем. С другой стороны, средства на инфраструктурные проекты в классической Европе традиционно являются оптимальным инструментом перехвата ресурсов политическими элитами. Однако лоббирование бизнесом своих интересов повсеместно.
В Эстонии и Латвии модель отношений «политика – бизнес» с середины 90-х годов прошлого века пытались строить как подражание «северной, или скандинавской, модели».
Эксцессы типа продажи рублевой массы в Чечню и перевозки оружия на пароме «Эстония» с последующей гибелью судна вместе с большинством пассажиров, вызвали достаточно жесткую реакцию в компетентных структурах США и Европы. Скандалы удалось погасить, но именно после этих событий произошла ревизия внешних признаков сращивания политических элит и бизнеса, был успешно запущен PR-проект, рекламирующий правящую элиту в категориях традиционных национальных ценностей. Экспортно-ориентированные легенды типа «президент Мери в такси» призваны снять общественное внимание с таких проблем, как масштабный
