— Здорово, Чернецова! Чего тут бродишь? — спросил он как можно серьезнее, стараясь скрыть волнение.
— Нравится, вот и брожу, — запросто ответила Феня, — воздух больно чистый, сад цветет.
Взгляд Вани теплеет.
Сад… Он и сам который уже день глядит не нарадуется, видя свое детище в цвету. Весь берег кудрявый, зеленый, веселый. А погода-то какая! Лишь поднимешь лицо кверху, сразу увидишь над головой лебединые облака, а меж ними пробиваются потоки голубизны…
— Спасли… Погибло всего только несколько деревцев, — шепчет Ваня.
— Наверху? — поинтересовалась Феня.
— Да.
— А мне кажется, и они отойдут. Я сегодня была там.
— Пошли поглядим.
— Пойдем, — согласилась Феня, и они стали взбираться по склону к верхним рядам яблонь.
— Что за книжку читаешь? — спросил Ваня, заметив томик в руках у девушки.
— Английский учу.
— Здесь?
— Ага, в саду тихо, никто не мешает.
— Неужто думаешь сдать?
— А ты как думал? Конечно, сдам.
В глазах Фени уверенность, чистые, ясные они, и вся она какая-то ладная, легкая. Ваня смотрит на нее, не отведет взгляда. Ему хочется сказать Фене что-нибудь приятное — про то, как она мила сейчас и что в саду прекрасно, только не хватает молодых голосов, не слышно ее, Фени, смеха. Вот хорошо было бы, если бы она целый день работала вместе с ним…
А Фенины мысли далеко-далеко. Шагая меж яблонями, в думках своих она перенеслась в Москву, в комнату Люды и Галки, разговаривала с ними, советовалась, как лучше готовиться к экзаменам, как подойти к отцу, чтоб тот понял ее…
— Ты чего притихла? — спросил Ваня.
— Да просто так, задумалась.
— Ты с кем-нибудь дружишь? Ну, это самое… гуляешь?
— С Наташей да с Аленкой.
— Да не про то я — из парней!
— Батюшки, явился не запылился. Да ты что!
Ваня отвел взгляд в сторону, чувствуя, что говорит совсем не то, что намеревался сказать, но все-таки, набравшись смелости, продолжал:
— Понимаешь, нравишься ты мне. Вот так все время и думаю. Ох, далеко бы пошли мы с тобой!..
— Не дальше речки. — Феня скосила на парня глаза — не шутит ли? Нет, выражение лица вполне серьезное. Разве таким ей все представлялось? Вот бы они стояли вдвоем и глядели друг другу в глаза доверчиво и ясно, и все бы понятно было, а тут… Ухажер сыскался!
— Знаешь что, дорогой мой, ты бы хоть в книжках поучился хорошим разговорам. Уши вянут…
Ваня оторопел. Он и сам понимал, что сгоряча наговорил бог знает чего. Ну как объяснить Фене, что она ему нравится? Как это сделать? Какими словами сказать? Он так и не придумал ничего в свое оправдание и проговорил:
