Война и мир в его жизни | страница 12

Наступил день последнего государственного экзамена, экзамена по французскому языку. Позади почти четыре года учебы, 8 сессий, 32 экзамена и 31 оценка «отлично». Единственная четверка получена по языку на первой сессии, через две недели после того, как Ростислав сел «за парту» Военного института. И получил он эту четверку за слово «beaucoup» (много), которое, оказывается, содержит не четыре, а восемь букв. Да и как можно было овладеть за две недели сложной орфографией языка, который он, если немного и знал, то скорее устно, чем письменно. Но эта четверка заставила его исписывать французскими словами целые тетради почти в течение месяца, чтобы совладать со сложностями правописания языка, упорно сохранявшего на письме произношение своих предков. Больше четверок он не получал. Правда, на III курсе полковник с вытянутой куполообразно головой, преподаватель марксизма-ленинизма, пригрозил ему снизить оценку за то, что, отвечая на вопрос «кто есть Сталин?», он стал перечислять все его должности и титулы вместо того, чтобы просто сказать: «Сталин – это Ленин сегодня!» Но угроза осталась угрозой и в зачетной книжке второй четверки не появилось.

Не должна была она появиться и на последнем государственном экзамене, поскольку все ловушки теоретической грамматики были уже позади, а его хорошо поставленная французская речь и переводческие навыки не были откровением для экзаменаторов. Однако в жизни случайное соседствует с предписанным. В конце экзамена в аудиторию вошел председатель государственной экзаменационной комиссии генерал- лейтенант Воробьев. Как и подавляющее большинство генералов, он, естественно, никакого иностранного языка не знал, но своего права выносить вердикты упускать не хотел. Узнав, что экзаменующийся старший лейтенант еще не демонстрировал своего искусства перевода с листа, он раскрыл наугад лежащую на столе книгу «Огонь» Анри Барбюса и ткнув пальцем в середину страницы, произнес командным голосом: «Переводи!» Перевод с листа считается достаточно сложным видом устного перевода, учитывая, что у переводчика нет возможности предварительно ознакомиться с текстом и ему следует сразу же его читать на языке перевода. Именно поэтому литературные произведения с листа не переводятся, тем более, если речь идет о произведениях, в которых широко используется арго, в данном конкретном случае – солдатское арго. Вполне понятно, что перевод с листа книги Барбюса не мог принести лавров экзаменующемуся. Последний заикался, поправлял себя и строил не свойственные ему косноязычные фразы. Прослушав ответ, генерал достаточно крупным почерком написал на листе бумаги: «Старший лейтенант заслуживает тройки!» Увы, старший лейтенант тоже прочел вывод генерала, который с чувством своего собственного достоинства вышел из аудитории. Вслед за ним, поверженный в своих лучших надеждах, вышел и Ростислав и стал ждать официального объявления результатов.