Входная дверь отворилась, и на пороге появился сам начальник колонии. Я от удивления вытаращил глаза и разинул рот – всегда застегнутый на все клапаны Ен сейчас стоял передо мной в одних лишь бриджах, выставляя свои шрамы напоказ. Его волосы по обыкновению были стянуты в тугой хвост, мышцы бугрились под красноватой кожей, и сам он был каким-то наэлектризованным.
- Идем, - сказал Ен хмуро, прожигая меня взглядом.
Я не осмелился уточнить, куда мы идем, только неосознанно взглянул на Тришер. Логианка кивнула мне и произнесла странную фразу:
- Иди, рохаэ Иэена орх Дагана, ваше время пришло.
Я молча брел за Еном, едва поспевая. Каждый его шаг выдавал напряжение в теле, когти звучно клацали по полу, мышцы спины подергивались под кожей, словно ожидая смертельной схватки.
Мы прошли коридор ведущий в карцер, и я не обнаружил на постах ни одного надзирателя. Колония словно вымерла.
Ен подошел к карцеру и не оборачиваясь сказал:
- Стой здесь и смотри.
Он с грохотом распахнул дверь и вошел внутрь, где его уже ждал Звуро.
- Пришел, - рыкнул хнурт и встал в стойку.
Ен не удосужился ему ответить, а просто кинулся в бой с оглушающим рыком. Я стоял как вкопанный, совершенно запутавшись в чувствах: страх и иррациональная радость сплелись во мне тесным клубком. Из карцера доносился звериный рев и грохот: Звуро остервенело защищался. Ен рвал серое тело на куски, не давая ни малейшего шанса нанести себе вред. Искромсанный в хлам хнурт умудрился проскользнуть к двери и ринулся ко мне с перекошенным агонией лицом, в яркой оранжевой крови:
- Убью!
Я попятился, прощаясь с жизнью, но Звуро не получил ни единого шанса добраться до меня. Ен схватил его окровавленными руками - одна за роговые наросты, вторая за плечо - и с легкостью оторвал голову. Обезглавленное тело рухнуло на пол, дернулось в судороге и замерло. Я ошарашенно взглянул на Ена - бурно дышащего и нанизавшего на когти свой трофей.
Он вышел из карцера и прорычал:
- Идем.
Его вид был настолько свирепым, что я поплелся за ним на почтительном расстоянии.
Мы пришли в зал для построений, в котором собрались все надзиратели колонии. Здесь не было заключенных. Логианцы стояли полукругом от входа, Ен вышел в центр, так и держа на когтях голову Звуро.
- Логэр, - сказал он громко, - я обвиняю тебя в нападении на моего рохаэ, что скажешь в свое оправдание?
В гробовом молчании из толпы надзирателей вышел тот самый «лазурный» логианец и встал перед Еном.
