Особенно удивительно, что «неправленая» стенограмма сохранилась. Знаете, есть немало ученых-историков, которые с серьезными лицами перед публикой озвучивают такой тезис: мы-де, ученые-историки, еще не знаем многих тайн преступной власти, потому что эта власть боится рассекречивать архивы, в которых хранятся документы о ее преступлениях, но когда-нибудь архивы будут рассекречены, и тогда…
Какие тайны способны раскрыть люди, не понимающие, что преступники документы о своей преступной деятельности не засекречивают для того, чтобы потомки узнали о них всю правду, а уничтожают либо совсем, либо вместо них изготавливают фальшивки, я затрудняюсь сказать. Наверное, только такие тайны, как и про Берию, то есть откровенную чепуху.
Таким образом, я не вижу никаких оснований доверять тексту, изготовленному при Хрущеве и называемому «стенограммой» июльского 1953 г. пленума ЦК КПСС, по целому ряду положений, имеющихся в этом тексте, в том числе и относительно критики Сталиным Молотова.
Еще в докладе «О культе личности» Никиты Сергеевича есть строки, как Сталин на пленуме после XIX съезда обрушился с критикой на Молотова и Микояна, и им грозила участь «врагов народа».
То, что Иосиф Виссарионович мог по каким-то позициям критиковать Молотова, и даже мог это в присутствии всех членов ЦК делать, – этого я не исключаю. Вы почитайте материалы сталинских съездов – там все друг друга напропалую критикуют, и никто из этого не делает трагедии. Товарищи работают, и они понимают, что без критики друг друга в работе никакого толка не будет. На XIX съезде и Маленков довольно жестко прошелся по идеологической работе московской парторганизации, которую Хрущев возглавлял, но сам Никита себя почему-то кандидатом во «враги народа» выставить не догадался.
Еще в докладе Хрущев упомянул, что Ворошилова Сталин третировал, считал английским шпионом и на заседания политбюро не приглашал. Давайте и этому верить тогда.
К слову, Климент Ефремович, как писала в своем дневнике его жена, после войны как раз очень тяжело заболел и долго валялся по санаториям. Травмы, полученные в детстве, во время работы на шахте, избиения почти до смерти при арестах в царских тюрьмах, ранения и многочисленные фронтовые контузии здоровья к семидесятилетнему возрасту не добавили. Скорей всего, Иосиф Виссарионович берег своего друга и освобождал от работы, давая возможность подлечиться.
И вообще, произносил ли сам Хрущев эту клевету на Молотова и Ворошилова прямо перед делегатами съезда или вписал потом уже в доклад – доподлинно неизвестно.
