Невидимая девочка и другие истории | страница 27
— Возможно, ты и прав. Хорошо, что он улетел. Ну да. Пожалуй, так лучше всего. Послушай. Этот поплавок… Как красиво он смотрится на воде. Красный.
— Ага, ничего, — согласился Снусмумрик. — Я сделаю тебе такой же. Ты ведь придёшь завтра порыбачить?
— А как же, — сказал Муми-тролль. — Разумеется.
Хемуль, который любил тишину
Жил-был хемуль. Он работал в парке аттракционов — правда, это ещё не значит, что ему жилось так уж весело. Он компостировал билеты, чтобы никто из посетителей не повеселился больше одного раза, а от такой работы, если делаешь её всю жизнь, можно очень даже запросто впасть в уныние.
Он компостировал и компостировал, а сам всё мечтал, чем займётся, когда наконец-то выйдет на пенсию.
На всякий случай, если вы вдруг не знаете, пенсия — это когда ты состарился и можешь заниматься чем хочешь в своё удовольствие. По крайней мере, так хемулю объяснили родственники.
А родственников у него было видимо-невидимо: большие, шумные, болтливые хемули, которые то и дело хлопали друг друга по спине и громко, раскатисто хохотали.
Они вместе владели парком аттракционов, а ещё играли на тромбонах, метали молот и всячески пугали народ.
Не со зла, конечно.
Хемуль не владел ничем, потому что приходился им дальней роднёй, так сказать, седьмой водой на киселе, и, поскольку не умел говорить «нет» и никогда не высовывался, он сидел с их детьми, качал большой раздувальный мех для карусели, ну и компостировал билеты.
— Всё равно ты всегда один и делать тебе нечего, — ласково говорили ему другие хемули. — Это пойдёт тебе на пользу, взбодришься немного — будешь при деле и в весёлой компании.
— Но я никогда не бываю один, — пытался объяснить хемуль. — У меня и времени на это нет. Все вокруг вечно хотят меня приободрить. Простите, но я бы так хотел…
— Вот и отлично! — отвечали родственники и хлопали его по плечу. — Так держать! Никогда не один, всегда при деле.
И хемуль возвращался к своим билетам, мечтая о бесконечном, восхитительном, тихом одиночестве и о том, как бы поскорее состариться.
Карусели кружились, трубили трубы, и каждый вечер, слетая на вагонетках с горок, пронзительно визжали гафсы, хомсы и мюмлы. Дронт Эдвард взял первый приз по битью фарфора; всюду танцы, гвалт, смех и ругань, все едят и пьют… И вскоре грустный и мечтательный хемуль стал попросту шарахаться от весёлых и шумных компаний.
Спал он в детской. Днём здесь было светло и уютно, а по ночам, когда дети просыпались и плакали, хемуль брал шарманку и играл, пока те не успокоятся.
