— Тебе нужна помощь? — спросила мама.
— Нет-нет, — ответил папа. — Я должен сделать это сам. Надо раздобыть где-то верёвку, то есть лотлинь…
Папа полез по приставной лестнице наверх, даже не вспомнив про маяк, прошёл через башню и взобрался на низкий тёмный чердак. Спустя мгновение он спустился обратно с верёвкой и спросил:
— У тебя найдётся лот?
Мама бросилась к печи и дала ему утюг.
— Спасибо, — сказал папа и вышел.
Мама слышала, как он сбежал по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Потом опять стало тихо. Мама присела к столу и засмеялась.
— Вот и чудесно! — проговорила она. — Морра меня побери, как чудесно!
Она торопливо огляделась — но никого, кто мог бы услышать, как она выругалась, поблизости не было.
Муми-тролль лежал на своей полянке и смотрел, как колышутся над головой берёзы. Они стали понемногу желтеть, и так было ещё красивее.
Он обзавёлся тремя входными туннелями: главным входом, чёрным ходом и тайным лазом на случай бегства. Он укрепил зелёные стены, терпеливо сплетая ветки. Обустраивая свою полянку, он подтверждал своё право на неё.
Он больше не думал о муравьях, которые постепенно становились землёй где-то под его круглым туловищем, запах керосина улетел вместе с ветром, и новые цветы пробились из земли на смену отравленным. Он думал о том, что по лесу снуют тысячи довольных муравьёв, наевшихся сахара. Всё стало как надо.
Муми-тролль не забыл про морских лошадок. Что-то произошло с ним, и он стал другим муми-троллем, внутри которого поселились совсем другие мысли. Ему стало нравиться одиночество. Теперь он играл один, у себя в голове, и это оказалось интереснее всего на свете. Он играл с морскими лошадками, с лунным светом, который становился ещё прекраснее на фоне Морровой тьмы. Морра тоже участвовала в игре, её присутствия нельзя было отрицать. Она выла по ночам. Но она не делала ничего плохого. Потому что он, Муми-тролль, так придумал.
Он собирал подарки для лошадки: красивые камушки, обточенные морем стёклышки, похожие на драгоценные камни, несколько блестящих медных грузил для сетей из комода смотрителя маяка. Он представлял, что скажет лошадка, получив подарки, придумывал мудрые поэтические беседы.
Он ждал, когда снова выйдет луна.
Муми-мама давно расставила по местам всё, что они привезли из дома. Она почти не прибиралась: пыли наверху было так мало, что о ней и говорить не стоило, а уборка ради уборки — это лишнее. Готовка тоже занимает не так много времени, если не изобретать ничего сложного. Дни стали какими-то не по-хорошему длинными.
