Папа и море | страница 35
В комнату ворвалась Мю.
— Сегодня нелифтовая погода, — сказала она, выжимая волосы. — Корзину сдувает.
Ветер снова взвыл над башней, дверь громко хлопнула.
— А кофе будет? — спросила малышка Мю. — В бурю у меня всегда просыпается аппетит. В чёрном озере поднялась вода, а мыс этого психа превратился в остров! А из него самого ветром выдуло последние мозги — лежит под своей лодкой и считает капли.
— Сети! — воскликнул папа, выскакивая из кровати. — У нас же раскинуты сети!
Он подбежал к окну, но поплавка не увидел. Восточный ветер — целый шторм! — шёл через мыс. Поднимать сети в такой ветер, да ещё и в дождь — занятие не из приятных.
— Пусть лежат, — решил папа. — Нагонит побольше рыбы. А после кофе я поднимусь в башню и попытаюсь выяснить природу этого ветра. Сдаётся мне, к вечеру он стихнет.
Из башни ветер выглядел примерно так же, как и из комнаты. Папа постоял и посмотрел на светильник, потом открутил одну гайку и прикрутил снова, поднял и опустил стеклянный колпак. Это были совершенно напрасные действия, но что сделать ещё, он не знал. Немыслимая небрежность — не оставить инструкций к маяку! Просто непростительная.
Папа уселся на газовый баллон, прислонившись спиной к стене. Дождь хлестал по окнам над головой, вихри налетали на башню, то шепча, то шипя. Зелёное окошко было треснуто, и под ним набежало уже небольшое озерцо. Папа рассеянно смотрел на озерцо, потом превратил его в дельту с длинными извилистыми реками и позволил взгляду скользить по стене. Кто-то написал на ней карандашом что-то похожее на стихи. Папа нагнулся поближе и прочёл:
«Это писал смотритель маяка, — понял папа. — Наверное, он сочинил это в один из тех дней, когда ему было особенно тоскливо. Оно и понятно — светишь-светишь кораблям, а они никогда не проходят мимо… А вот тут он, похоже, повеселел и написал: „Восточный ветер уходит всегда, как только подступит вода“».
Папа принялся ползать вдоль стены, разыскивая надписи смотрителя. Он нашёл много отметок о силе ветра — самым сильным был зюйд-вест в десять баллов по шкале Бофорта. Ещё в одном месте, видимо, снова было стихотворение, но потом смотритель густо зачеркнул его. Папе удалось разобрать только, что речь шла о птицах.
«Надо узнать о нём побольше, — подумал папа. — Как только погода наладится, расспрошу рыбака. Раз они жили на одном острове, значит наверняка были знакомы. А пока закрою дверь на замок и не буду больше сюда ходить — от этого только настроение портится».
