Я закрываю за собой сокровищницу и направляюсь в вир книжной лавки.
Через врата главного Царства отдыха корабля я попадаю на трансатлантический лайнер «Прованс», совершающий бесконечный круиз по золотому от солнца морю. Здесь меня ждет плавательный бассейн, теннисный корт на палубе и компания мисс Нелли Ундердоун[27]. Я останавливаюсь, прислушиваюсь к крикам морских птиц и негромкому плеску волн. И внезапно понимаю, как я устал. Может, мне как раз это и надо: несколько тихих субъективных часов в шезлонге, с хорошей книгой, лежащей на лице. Ощутить запах солнца, старой бумаги и пота, окунуться в бассейн и провести вечер с очаровательной молодой женщиной, пусть и воображаемой.
Меня удерживает внезапная мысль.
А что сказала бы «Перхонен»?
Я так и слышу голос оортианского корабля, тихий, словно трепет крыльев бабочки.
Я знаю, что с тобой происходит, Жан. Ты избегаешь мальчика. А время идет. Я ничем не могу помочь, а Миели все еще не на свободе. Прекрати ныть и делай то, что должен сделать.
Вот чего не хватает мне на «Леблане» при всех здешних сокровищах. Голоса, который говорил бы только правду.
Вир книжной лавки сохранился неизменным — что само по себе подозрительно — зато Матчек изменился. Теперь он выглядит старше — примерно одиннадцать или двенадцать лет. Он поднимает голову, когда я вхожу, хмурится и продолжает читать. Ауна нигде не видно.
Я пододвигаю стул и сажусь рядом.
— Привет, Матчек.
Он не реагирует.
— Как дела?
Молчание.
Я внимательно присматриваюсь к нему. Волосы стали длиннее, и в них уже появился проблеск седины. А в глазах мелкими осколками льда заблестела пронзительная голубизна. Я гадаю, не играл ли он снова со скоростью времени. Я очень старался изолировать вир от корабельных систем, но не уверен, что этой защиты достаточно, чтобы остановить будущего Отца Драконов, если ему станет скучно. А впрочем, это может быть просто адаптация мыслеформы.
— Что ты читаешь?
Большая часть книг в вире содержит сжатые разумы жителей Сирра и мысли Ауна, и такое чтение вряд ли принесет какую-то пользу, если только не стремиться стать одержимым джинном или похитителем тел.
— А твои друзья здесь?
— Разве тебе не все равно? — наконец говорит Матчек.
Я откашливаюсь.
— Знаешь, я подумал, что нам пора поговорить как мужчина с мужчиной.
Он захлопывает книгу, крепко прижимает ее к груди обеими руками и смотрит на меня.
— О чем?
— О многих вещах. Я хотел поблагодарить тебя за помощь и...
— И рассказать о том, как
