Я впервые в жизни видела, как мой отец плачет.
Я не смогла спасти её. Всё было зря.
— А твой дядя… — через какое-то время успокоившись, продолжил он. — Он был влюблён в неё. Перед тем, как уехать в тот день, она оставила записку, в которой попросила встретиться сегодня, то есть почти через двадцать лет. Думаю, Мэт до сих пор верил, что она всё ещё может быть жива.
Папа отправился в автомастерскую, чтобы проверить исправность тормозов нашей машины. Оставшись одна в палате, я потянулась к своему вдребезги разбитому телефону, который вернул Мэт и который на удивление прекрасно продолжал работать, и набрала его номер.
Не знаю на самом деле, что я хотела ему сейчас сказать или услышать от него. Голосовая почта. Чёрт.
Отец вернулся примерно через полтора часа, я в это время листала на смартфоне наши семейные фото. Заходя в палату, он продолжал говорить с кем-то по телефону:
— … нет, сказали, что всё в порядке. Мистика какая-то. Хоть подавай в суд на производителей этого автомобиля. Хах, да, я бы точно выиграл. Ладно, Мэт, меня не будет дня три-четыре, пригляди за Айми, пожалуйста, пока она будет в больнице. Да, давай.
То есть с моим отцом Мэт говорит, а со мной нет?
— Пап, это, наверное, не моё дело и я не должна о таком спрашивать, но ты не знаешь, Мэт все девятнадцать лет так и ждал ту девушку или у него были другие отношения? — поинтересовалась я.
— Да, были, — не задумываясь, произнёс он. Он уткнулся в экран своего смартфона, судя по звукам из устройства отвечая на сообщения в корпоративном чате.
Я испытала облегчение, что Мэт не так уж и страдал, значит, после моего исчезновения. Однако уже через секунду я поняла, что это меня невообразимо злит.
— Милая, мне звонили с работы, нужно срочно вернуться домой, чтобы закрыть ещё одно большое дело, — оторвался наконец от телефона папа. — Дядя Мэт будет навещать тебя здесь, а я приеду ближе к выходным, чтобы забрать.
Но… Он не навещал. Два дня я провела здесь, и Мэт так ни разу и не появился.
На третье утро я поняла, что уже относительно хорошо себя чувствую — почему-то по сравнению с первой «аварией» сейчас я восстанавливалась медленнее — и пошла узнать, могут ли меня уже выписать.
— Ну да, не вижу причин держать тебя тут насильно, — одобрительно похлопал меня по плечу мой врач, тощий мужчина предпенсионного возраста, после того, как провёл осмотр. — Но, если почувствуешь себя хуже, возвращайся.
Я кивнула и поспешила собраться, чтобы поскорее уйти отсюда.
