- В троллейбусе? Вы нагло лжете! Я никогда не езжу в общественном транспорте.
Она негодовала и глаза искала свою одежду.
- Что между нами было?
- Все!
- А-а-а-! - застонала она, - Вы меня затащили к себе и изнасиловали!
Он понял, что она совсем ничего не помнит.
- Я вас? Скорее вы меня.
Она натянула юбку и кофточку, схватила сумочку, и пиджак и он услышал, как хлопнула входная дверь.
"А ну как заявит в милицию? - подумал он, но тут же успокоился. Все было по взаимному согласию, о чем уведомляла надпись на шелковых трусиках "В ночь любви дорогому, на век любимому Алику, от Настены". И подпись. Понятливая и отчетливая, несмотря на то, что авторучкой двигала далеко не трезвая рука.
Больше они не виделись. А он, возвращаясь с работы на троллейбусе, стоял на задней площадке и, полный воспоминаниями, глядел на то место, где впервые увидел её, смуглянку-незнакомку. Увы...
2000 г.
АВТОГРАФ
Витька Улетов, выпив четвертую кружку пива, рассказывал своему товарищу о взаимоотношения с любимой Юленькой.
- Она такая миниатюрная, застенчивая, совсем не такая как наши крысы с филфака...
- Ну что, ещё по пивку? - перебил его товарищ.
Улетов посмотрел на свои часы. Было без четверти пять. А в половине шестого они должны были встретиться с Юленькой в Сокольническом парке.
- По последней и я побегу, - дал согласие Витька.
- Да не прыгай, ты. Она - баба. А бабы все опаздывают. Еще по парочке пропустим и ты побежишь.
- Она не баба. И не такая как все, - обиделся Витька Улетов.
Товарищ лишь махнул в ответ рукой, взял кружки и пошел в сторону пивных автоматов.
Шестую кружку Улетов пил через силу - некуда уже было.
- Ну я побегу...
- Вали. А я ещё парочку возьму.
И Улетов во весь дух помчался в сторону Сокольников. Он прилетел к их заветной лавочке около высокой березы, что росла в самом дальнем и безлюдном углу парка, когда часы показывали ровно половину шестого вечера. Парк окутал темный декабрьский вечер, и только яркая и огромная луна, запутавшаяся в голых ветках деревьев, должны была стать свидетелем любовного свидания.
Юли ещё не было и Витька стал стучать в ладоши и прыгать на месте, чтобы мороз окончательно не одолел. Тем более прыгал он ещё и потому, что ему после шести кружек пива ужасно захотелось в туалет. Но не мог же он оставить место встречи. Вот-вот подойдет Юленька, а его нет.
В седьмом часу он уже просто не мог терпеть. Сжавшись к лубок, он сидел на лавочке и боялся приподняться. Руки и ноги совсем замерзли. Витька стучал зубами и думал о Юлечке только хорошее. Нет, она явно не такая как все. Разве её сравнишь с этими кобылами, которых он каждый день встречал на своем филологическом факультете. Она - нежная, застенчивая, с милой улыбкой...
