Закончив работу, я положил труп в гроб, накрыл его новой одеждой (одевание эксгумированных трупов обычно не практикуется). Гроб увезли на кладбище.
Все было бы ничего, если бы мой старший коллега в своей обычной непринужденной манере не изложил версию следователя потрясенному тягостной процедурой родителю. То, что произошло затем, описать сложно. Несчастный отец, не выбирая выражений, заявил, что не позволит свалить убийство его сына на покойника (самоубийцу В.), что знает настоящего убийцу и это дело так не оставит.
На Бушманова было больно смотреть. Вернувшись в Дом приезжих, он высказал Г.К. все, что о нем думает.
— Черт побери! — орал следователь. — Кто тебя тянул за язык?! Мы нашли именно то, что ожидали! Если бы не ты, завтра я в спокойной обстановке предъявил бы все наши материалы отцу, убедил бы его, что произошел несчастный случай, виновник которого уже сам себя наказал, и закрыл дело! А сейчас что?
Бушманов рассказал нам то, что не успел рассказать накануне. Родители Саши — отец, бухгалтер леспромхоза, и мать, нормировщица лесоучастка, — уже немолодые люди. Саша их поздний и единственный ребенок, смерть его была для родителей страшной трагедией.
Мало того, масла в огонь подлил еще и врач-эксперт. Никакого морга в Катайге, конечно же, не было. Можно было произвести вскрытие в каком-либо производственном помещении или даже на улице (было еще тепло). Но врач не нашел ничего лучшего, как вскрывать труп мальчика в его собственном (!) доме. Да еще позволил родителям присутствовать при вскрытии, что уж вовсе ни в какие ворота не лезет. Помогала врачу местная медсестра, уже не в первый раз.
Обнаружив признаки ушиба мозга, врач поместил кусочки мозга и других органов в баночку с формалином для гистологического исследования. Однако, когда вскрытие уже было закончено и медсестра зашила труп, врач решил, что, поскольку с травмой мозга «все ясно», необходимости в гистологическом исследовании нет, велел медсестре выбросить кусочки органов «куда-нибудь, хоть в туалет».
Ясно, что после отъезда врача это стало известно родителям. Нетрудно понять, какое впечатление произвело все это на родителей, и особенно почему-то на отца. Стало понятно, чем вызваны жалобы и недоверие к врачу-эксперту, допустившему грубейшие нарушения как судебно-медицинских правил, так и принципов врачебной деонтологии.
Вернувшись в Томск, мы надлежащим образом оформили результаты эксгумации. Следователь Бушманов прекратил уголовное дело за отсутствием субъекта преступления. (Кстати, труп водителя В. позднее тоже был эксгумирован, но другим экспертом.)
