– Я подумал, что вентилятор сработает. По правде говоря, даже смотреть на него не могу.
Грей попытался ответить, но не смог. Язык будто зажарили в тостере, словно он миллиард сигарет выкурил. В глазах снова поплыло, а чертова голова раскалывалась. Прошло уже много лет с тех пор, как он выпивал больше пары банок пива за раз – с этими лекарствами ты становишься слишком сонным и безразличным ко всему. Но сейчас Грей вспомнил, что такое похмелье. Вот оно как. Точно самое худшее похмелье, какое только может быть в этом мире.
– В чем дело, Грей? Кошка язык отъела?
Он усмехнулся собственной шутке, понятной ему одному.
– Смешно, знаешь. Учитывая обстоятельства. Я бы не отказался сейчас от соуса из кошки.
Он повернулся к Грею и выгнул брови.
– Не смотри так изумленно. Скоро поймешь, о чем я. Пару дней пройдет, но когда проймет, то проймет не по-детски.
Грей вспомнил имя этого человека. Игнасио. Правда, тот Игнасио, которого помнил Грей, был старше и потрепаннее, с морщинистым лбом и порами в коже, в которые машину поставить можно. И щеками, обвисшими, как у бассет-хаунда. Тот Игнасио, что был перед ним сейчас, был кровь с молоком – буквально, с розовыми, налитыми кровью щеками, гладкой, как у младенца, кожей и блестящими, как цирконы, глазами. Даже волосы стали выглядеть как у молодого. Но спутать его с кем-то было невозможно, увидев татуировку – выцветшую тюремную татуировку в виде кобры, в просвете открытого ворота комбинезона.
– Где я?
– Я с тебя угораю, как всегда. Мы в «Ред Руф».
– Где?
Игнасио тихо фыркнул.
– В долбаном «Ред Руф», Грей. Ты что, думал, они нас в «Ритц» отправят?
Они? Что за «они», подумал Грей. Что имел в виду Игнасио, говоря «отправят»? Отправят для чего? И в этот момент Грей увидел в руке Игнасио какой-то предмет. Пистолет?
– Игги? А для чего тебе эта штука?
Игнасио неторопливо поднял пистолет, вернее, длинноствольный револьвер калибра 45, хмурясь, будто не понимая, что это такое.
– Ни для чего на самом деле.
Он повернул голову к двери.
– Другие ребята тоже здесь были некоторое время. Но теперь их здесь больше нет.
– Какие ребята?
– Ладно тебе, Грей. Ты ребят знаешь.
Игнасио пожал плечами.
– Худой, Джордж. Эдди, как там его. Джад, с волосами в хвост.
Он поглядел в сторону Грея, на занавески.
– Если по правде, он мне всегда не нравился. Слышал кое-что о том, что он натворил, пусть и не мне о таком говорить, но он совершенно мерзок.
Игнасио говорил о других уборщиках. Что они все делали тут? Что
