Каким путем пациент выясняет это, и какая его часть знает об этом? Он понимает все, я думаю, потому, что независимо от того, насколько натурально остальные умудряются вести себя рядом с ним, всегда находится одно исключение: либо они не смеются, когда им следует смеяться, либо, если они это делают, они слишком быстро обрывают смех. Вот в чем ошибка людей, которые слишком сильно стараются "демонстрировать" заботу, которая является далеко не самой полезной вещью. Они обескуражены такой страшной вещью как рак, и их пожелание смеяться или неловкость, когда они смеются, выдают диагноз, даже если их искренняя забота заставляет их желать скрыть его.Истинная забота, которую они могут иметь, спотыкается об их заботу как бы выглядеть заботливыми, портя таким образом картину. Требуется много мужества, чтобы оставить попытки выглядеть заботливым с раковым пациентом, но этого можно добиться и это окупает усилия, как показывают эксперименты с медсестрами (отделениями для раковых больных), ухаживающими за раковыми больными.
Вот как ненамеренное разоблачение тайны происходит. Давайте предположим, что миссис С делают операцию брюшной полости, чтобы выяснить причину ее болей, и хирург обнаруживает угрожающую опухоль, которая станет фатальной в течение нескольких месяцев. Для того, чтобы избавить ее от страданий, все решаются сделать вид, что у нее нечто менее серьезное; несмотря на то, что они продолжают держать ее в госпитале. Она очень встревожена и хочет знать, вынесен ей смертный приговор или нет. Но она одновременно очень боится его, поэтому она может задавать вопросы, но не слишком настаивать на получении прямых ответов. Она может быть не готова встать лицом к лицу с проблемами, которые из них возникают. Несмотря на это, она действительно хочет знать, выживет ли она.
В то время как ее Взрослый избегает открытого ответа, ее Ребенок тайно прикладывает все усилия, чтобы получить его, и наблюдает поведение людей очень очень внимательно, чтобы получить какие-либо ключи к разгадке. Заметив однажды, что люди смеются не так, как прежде, она начинает это проверять. Люди, которые были раньше безудержно веселыми, могут и сейчас допускать небольшие шалости, создавая видимость, что все в порядке, но они будут ограничивать их так, чтобы они уже не были безудержными. Бодрость доктора может отличаться от его отношения до операции или от его манеры поведения с другими пациентами. Озабоченный священник может перестать говорить даже "официально разрешенные шутки" о священниках и раввинах, о святом Питере и т.п. В результате миссис С. ежедневно может схватить дюжину примеров смеха, который стараются смягчить, или смеха, внезапно оборванного, и чрезвычайно скоро она уже знает, что ее дела очень плохи, и она знает, что с ней.
