– Понятия не имею.
– А вы подумайте! – раздраженно бросил Готорн.
Судя по всему, бардак в доме, вопящие дети, Барбара со своими чипсами начали действовать ему на нервы.
Корнуоллис взглянул на жену, словно ища поддержки.
– Уверяю вас, никто из моих сотрудников в этом не замешан. В нашей компании все работают не менее пяти лет, и многие являются членами семьи – Айрин наверняка вам рассказывала. Миссис Каупер привезли из больницы прямо к нам в морг на Хаммерсмит. Тело обмыли, закрыли глаза. Миссис Каупер не пожелала, чтобы ее бальзамировали. Далее тело положили в гроб из ивовых прутьев, который она сама выбрала, – это было утром, около половины девятого, присутствовали все четыре носильщика. Затем гроб перенесли на катафалк. У нас частная территория с воротами на электронном замке – с улицы никто не зайдет. Оттуда ее и привезли сразу на Бромптонское кладбище.
– Значит, она все время была под присмотром?
– Да. Разве что за исключением трех-четырех минут на парковке за часовней.
– Значит, именно в этот момент кто-то положил в гроб будильник.
– Наверное…
– Сколько времени понадобится, чтобы снять крышку?
Корнуоллис задумался.
– Несколько секунд, не больше. У традиционного гроба из твердых пород дерева крышку привинчивают, а ивовый закрывается на ремни.
Барбара допила вино.
– Вы точно не хотите по бокальчику? – предложила она.
– Нет, спасибо, – отказался я за обоих.
– Ну а я себе еще налью. Все эти разговоры о смерти и убийствах!.. Мы никогда не обсуждаем работу дома, детям это не нравится. Помню, в школе нужно было рассказать перед классом о профессии отца, так Эндрю сочинил, будто его папа бухгалтер! – Барбара хохотнула. – И откуда что взялось! Он ничего не знает о бухгалтерии!
Она подошла к холодильнику и налила себе еще один бокал вина.
На кухне появился мальчик лет десяти в спортивных штанах и футболке, повыше остальных; темные волосы неопрятно падали на лоб.
– А почему Себ с Тобом в саду?
Тут он заметил нас.
– А вы кто?
– Это Эндрю, – представила Барбара. – А это полицейские.
– Что случилось?
– Ничего страшного, не забивай себе голову. Ты уроки сделал?
Мальчик кивнул.
– Тогда можешь посмотреть телевизор, если хочешь. – Мать нежно улыбнулась, явно желая похвастаться. – Я только что рассказывала полисменам про твой школьный спектакль, мистер Пиноккио!
– Вышло так себе, – вставил Корнуоллис, затем изобразил, будто у него вытягивается нос. – Погоди-ка… Это же вранье – замечательно сыграл!
