была беременна мной. С тех пор я сдерживал стремление отомстить Гектору, но оно огнем тлело во мне, пока Мартинез не умер, оставив наконец мою семью в покое и безопасности.
От одной мысли о Гекторе Мартинезе я начинаю беситься. Делаю глубокий вдох и следом за Алексом и Карлосом иду к месту свадебной церемонии. Вместе с остальными гостями мы стоим возле священника, и на какой-то момент я даже забываю о прошлом.
— Алекс, а ты аррас взял? — спрашивает Карлос.
Аррас — это тринадцать золотых монеток, которые мой старший брат должен вручить Бриттани. Это символ того, что он доверяет своей будущей жене и уверен в ней. В нашей семье аррас передается от родителей к детям, и это хорошая традиция, потому что иначе я не знаю, где бы Алекс смог раздобыть золотые монетки. Это будет не традиционная мексиканская свадьба, раз Бриттани не мексиканка, но некоторые наши родные традиции было решено соблюсти.
Алекс роется в карманах.
— Черт. Забыл в комнате.
— Я принесу, — говорю я и бегу в импровизированную гримерку.
— Поторопись! — это Карлос с Алексом кричат мне вслед.
Распахиваю дверь — и понимаю, что я здесь не один. Девушка, примерно моего возраста, стоит в гримерке и смотрит в окно. Белое платье оттеняет медового цвета кожу, и один только взгляд на незнакомку заставляет меня замереть на месте. Она просто сногсшибательна. Темные волнистые волосы струятся по спине девушки, а ее лицо вызывает у меня в голове мысли о небесных ангелах. Она явно из гостей, приглашенных на свадьбу, но я никогда ее прежде не видел. Точно бы запомнил, если бы встретил.
Ослепляю девушку своей фирменной улыбкой.
– ¡Hola! Yo soy Luis. ¿Quieres charlar conmigo?[20]
Она молчит.
Я указываю на дверь.
— Мм… la boda va a empezar[21], — говорю, хотя по тому, как незнакомка морщится, ясно, что ей на это плевать.
— Слушай, говори по-английски, — наконец отвечает она. — Здесь тебе не Мексика.
Ого! А chica[22] — то с характером попалась.
— Извини, — говорю. — Показалось, что ты мексиканка.
— Я американка, — сквозь зубы цедит девушка, потом поднимает блестящий сотовый и помахивает им. — И я разговариваю по телефону. Это личное. Не возражаешь?
Уголок моего рта изгибает ухмылка. Она может сколько угодно заявлять, что чистокровная американка, но, клянусь левым яичком, в ее дерзких венах течет самая настоящая мексиканская кровь.
Беру аррас и снова улыбаюсь незнакомке.
— Прибереги для меня танец, mi chava[23].
Красотка заканчивает разговор, с кем бы она там ни общалась, и фыркает в ответ.
