Анискин с Сидоровым согласно кивнули. Может, и не очень красиво, что принято столичных гостей ублажать, но ситуация не ими придумана, не им и менять.
— Я по своим каналам узнал, — продолжил Бармалеев, — что Прохоров — большой фанат советского хоккея и коллекционирует все, что с ним связано. Поэтому я через Интернет сумел купить для него коньки нашего замечательного голкипера Вячеслава Третьяка — и даже с его автографом! Вратарь провел в них 10 матчей за сборную СССР. Но представительских денег, которые выделило руководство, на покупку не хватило, я доплатил из своих, вот и приходится просить скинуться. Впрочем, — уточнил Бармалеев на всякий случай, — это по доброй воле, если откажетесь, я не обижусь. Но сами понимаете, если проверяющий останется недоволен, то проблемы возникнут у всех…
— А что, — заявил Сидоров, протягивая купюры. — Люблю креатив! Я считаю, что вы, товарищ подполковник, здорово с коньками Третьяка придумали. Будь я генералом, я бы сразу отделу высшие оценки поставил!
Анискин же, который никогда не отказывался скинуться на благое дело (будь то подарок кому-либо из сотрудников или застолье с коллегами) вдруг заартачился:
— Ни копейки не дам!
— Почему это? — удивился Бармалеев. — Вы считаете, что коньки Третьяка — плохой подарок для фаната советского хоккея? Или это принцип какой-то?
— Нет, будь это действительно коньки Третьяка, дал бы, не задумываясь. Но, товарищ подполковник, уж извините, вас банально надурили. И великий советский вратарь к этим конькам имеет такое же отношение, как я к пуантам Майи Плиесецкой. Так что, если генерал Прохоров действительно большой фанат и знаток советского хоккея, он сразу поймет, что вы всучили ему какую-то дрянь. А автограф на коньках — да продавец сам накарябал, это несложно. Так что, дабы избежать неловкости, товарищ подполковник, рекомендую придумать что-то другое!
В итоге генералу подарили на память шахматную доску, изготовленную местными умельцами, а высокие оценки отдел получил не потому, что Бармалеев угадал с подарком, а за действительно отличные результаты службы.
Почему Анискин решил, что коньки не могли принадлежать Вячеславу Третьяку?
— Здравствуйте, коллеги, — заглянул в кабинет к Анискину и Сидорову сотрудник «убойного» отдела Андрей Есаулов.
— Здоров, Андрей. Проходи, садись, чайку попьем, — обрадовался Анискин. Он ценил Есаулова не только как отличного профессионала, но и просто хорошего человека. — Как деленции?
