Коля нарочито облегченно вздохнул и перестал считать шаги, мысленно закрепив в памяти то, что насчитал.
Наконец подошли к причалу. И когда вошли в лодку, Коля снова посмотрел на виселицу. Стало еще страшней, чем утром. Там теперь висели совсем другие люди. Их было семеро. И под ними во всю ширину перекладины плескалось алое полотнище, на котором чернели огромные буквы: «Пинские городские партизаны».
— Теперь у нас говорят: виселица — главная примета захваченных фашистами городов.
— Страшная примета! — хрипло прошептал Коля и сел на корму лодки спиной к городу.
— А тут ничейной лодки нету? — спросил он, когда отчалили.
— Зачем тебе? — удивился Броник.
— Я бы сперва по Припяти, а потом по протоке до самых Бульбовичей добрался.
Не мог же он сказать, что лодка нужна партизанам.
— Мимо дотов еще страшней. Немцы расстреливают всех, кто плавает мимо их укреплений.
Дальше плыли молча. Коля нарочито высоко поднимал удочку, чтобы издали видно было, что они отправились на рыбалку.
Лодка была уже на середине реки, когда в стороне пристани раздался взрыв, от которого Коля вздрогнул и так быстро обернулся, что лодка наклонилась и зачерпнула воды. Взрыв перешел в трескучий рокот, и Броник успокоил Колю:
— Это моторка. — А внимательно присмотревшись, уже не так беспечно прошептал: — Речная полиция.
Коля невольно сжался, как тогда, когда увидел на тротуаре идущего навстречу фашиста. По середине реки прямо сюда неслась белая лодка с красной чертой по борту. Нос ее был задран так высоко, что не видно было, кто в ней сидит. Изредка показывалась только белая фуражка с высокой тульей и какой-то непонятной отсюда позолоченной эмблемой. Но Броник и по фуражке узнал, кто это, и тревожным голосом стал наставлять друга:
— Сиди спокойно. Мы оба городские. Документов у детей не спрашивают. Разматывай удочки и молчи. Я сам буду отвечать на все вопросы.
— А кто это? — побелевшими губами прошептал Коля, вполне уверенный, что моторка несется прямо на них.
— «Ястреб»! — тоже испуганно ответил Броник. — Так прозвали эту моторку за то, что носится быстрее всех. От нее не уйдешь.
— Да я не про саму лодку, а кто в ней.
— A-а, это речные полицаи. На середине — Кирилл, а у руля Арсентий Чимарко. Отец у них бакенщик. До войны был советским. А теперь кормит рыбой самого коменданта.
Большая моторная лодка ревела и надвигалась на утлую плоскодонку, словно океанский корабль на щепку. Вот-вот раздавит, утопит, уничтожит. Так казалось Коле. Но Броник продолжал спокойно грести к берегу. И когда «Ястреб» совсем приблизился, Броник ловким движением весел поставил свою лодчонку поперек огромной пенистой волны.
