Лучше лизнуть, чем гавкнуть [сборник] | страница 39

— Папа, сколько ты ему дал?

— Треть своего месячного заработка.

После паузы.

— Так может, мне перейти в торговый институт?

— Не советую, всё равно рано или поздно посадят.

— Пашка Гудков, наш секретарь комсомольской организации, ты его знаешь, организовывает какой-то кооператив, так как зарождается малый бизнес. Меня зовёт.

— Паша — шустрый парень. Разберёшься, расскажешь.

Рассказал не он. Раскопала жена, когда наступило лето. Сын стал часто приходить утром. Я её успокаивал — он молодой, горячий. Весь в меня. «Яка хата, такый тын, якый батько, такый сын». В прошлом году он работал в газетном киоске. Заработал на поездку к морю. Ты же не волновалась…

На всякий случай жена спросила во время ужина:

— Миша, где ты шастаешь по ночам?

— Осваиваю основы проклятого капитализма. Торгую.

— Чем? Где? С кем?

— Паша организовал кооператив с поэтическим названием «Гурман». Торгуем для начала пирожками на Курском вокзале. Чаще по ночным сменам — лучше идёт торговля.

Жена выронила из рук вилку. Я чуть-чуть поперхнулся чаем.

— Справляешься?

— Пока да. Скучать не приходится, но я хочу «Спидолу» с собой взять. Можно?

— Если это увеличит заработок, конечно.

Здесь нужно сделать отступление и рассказать о том, что собой представлял Курский вокзал. Чистотой в здании, зале ожидания, на платформах, особенно в переходах он не отличался. В южном направлении прибывало и убывало немалое количество пассажиров. Никаких продовольственных ларьков, кафе не было. Туалет, как правило, ремонтировали, потому что если его открывали, то через день от зашедшего туда несло так, что избавиться от этого запаха можно было только через несколько дней. Но между тем физиология приезжающих и отъезжающих подчинялась законам природы, поэтому близлежащие уличные закоулки, так же как и подъезды жилых домов и официальных зданий, использовались для удовлетворения естественных нужд населения.

Жена не выдержала и решила проверить поступившую от сына шокирующую информацию. В полночь пришла на Курский. Недалеко от входа увидела сына. Он стоял за контейнером, в котором обычно продавали мороженое. Теперь в него грузили пирожки, чтобы они сохраняли тепло. Белый передник, не первой свежести, причём нижние его концы закреплены на поясе, что позволяло складывать в образовавшуюся складку получаемые деньги. Стоял ценник: «Пирожки с изюмом — 25 коп. Пирожки с повидлом — 25 коп. Пирожки с рисом и яйцом — 25 коп.». Жена стала в очередь. А рядом — непрерывный круговорот людей с чемоданами, мешками, баулами, корзинами.