Лучше лизнуть, чем гавкнуть [сборник] | страница 18

— Григорий Семёнович, как вы в этих краях оказались?

Он улыбнулся.

— Детдомовский я. Сирота. Окончил в тридцатые годы школу, и послали меня сюда, как тогда говорили, по спецнабору.

«Ехай, — сказали. — Тебе поручаем строить Страну Советов».

Прибыл. А там — городок небольшой, работают заключённые. Всё огорожено. Озеро солёное. Пресную воду в бочке возили на трёхтонке за сто двадцать километров. А командовал всеми Моряк — кличка у него была такая. Большевик с маузером. Ездил на пикапе со спицами. Грамотёнки у Моряка мало было, звал иногда меня, как он сам говорил, «создать бумагу». Но руководить умел. Дисциплину держал. Боялись его.

Я осмотрелся. Шустрый был. И решил удрать. А что? Молодой, жрать нечего, воды нет, девок за горизонтом не увидишь. Но не отпустит добровольно Моряк. А по степи далеко пешком не уйдёшь. Составил для себя план побега и приступил к его исполнению. Когда машину за водой послали, взял своё имущество — деревянный ящичек, залез в бочку, чтобы никто не видел, и поехал. Еду, хоть и темно, трясёт, но радуюсь: «Какой же я хитрый!» Но, видать, кто-то стукнул. Узнал Моряк про это и догнал трёхтонку на своём пикапе со спицами. Остановил и кричит:

«Вылазь, Гришка, я тебя стрелять буду!»

Вылез я со своим деревянным ящичком, он меня к бочке поставил, брови сдвинул и говорит:

«Именем революции и советской власти я тебя приговариваю к расстрелу за изменничество и за то, что хочешь убёгти…»

И маузер мне прямо в грудь. Перепугался я, упал на колени:

«Пощади… не убивай… молодой я… глупый».

«Жри, — говорит, — землю, с которой убёг».

Я жру землю, а Моряк командует:

«Клянись, что отседова не убёгнешь!»

Жру я землю и клянусь. Жру и клянусь.

«Ну, ладно, ехай обратно».

Так я и остался здесь. Клятву держал. Управляющим стал. Героем социалистического труда. Депутатом республики. Орденоносцем.

А Моряка в тридцать девятом Сталин прикончил.

Так случилось, что после окончания вуза я по распределению работал на производстве в провинции, а затем перешёл в столичный институт по проектированию металлургических заводов. У производственников к проектировщикам всегда было скептическое отношение, эдакое чувство превосходства. («Сидят девочки и мальчики, рисуют на кульманах карандашиками».)

Я исключением не был. И только когда начал осваивать эту профессию, понял, как ошибался. Прошёл не один год, пока пришла уверенность. Совсем не юноши и девушки, а зрелые, высокообразованные, талантливые, умные специалисты создавали проекты заводов, объектов различного профиля и назначения. По этим проектам строилось всё — от детских садиков до космодрома Байконур.