– Ты поможешь мне разобрать вещи в мамином и папином кабинете?
– Сейчас?
– А что, не получится? Тебе уже пора идти?
Если Лора не поможет мне, я сама этим займусь.
Или, быть может, причиной всему стала страсть мамы к общественным протестам? Помню, я была еще подростком, когда мама участвовала в движении за запрет экспериментов над животными в Брайтонском университете и в результате из-за своей агитационной деятельности начала получать огромное количество писем с угрозами от сотрудников университета и членов их семей. Не помню, чтобы в последние годы она участвовала в каких-то серьезных протестных акциях, был только какой-то протест по поводу незаконных строительных работ и петиция за ремонт велодорожек. Но, может быть, в ее кабинете я найду что-то о других ее акциях.
– Нет, я не в том смысле… Я хотела сказать, ты уверена, что хочешь заняться этим прямо сейчас?
– Лора, ты весь год меня пилила, чтобы я разобрала эти вещи! – напоминаю.
– Ну, просто глупо работать за кухонным столом, когда ты могла бы обустроить себе отличный кабинет. И вовсе я тебя не пилила. Хотя я действительно считаю, что это принесло бы тебе облегчение, что бы там ни говорил Марк.
– Ну, Марк этим на жизнь зарабатывает, знаешь ли, – как можно мягче отвечаю я.
– Что хорошего в том, чтобы запереть комнату и притворяться, будто ее и вовсе нет? Такой подход не кажется мне здоровым.
– Марк не говорил, что нужно притворяться, будто комнаты нет, он просто предлагает заняться этим, когда я буду готова.
– То есть когда он скажет, что ты готова?
– Нет. Когда я решу, что готова, – уже резче отвечаю я.
Я знаю, что Лора – как и дядя Билли – на моей стороне и мое благополучие важно для них, но иногда мне хочется, чтобы они не так настойчиво стремились защитить меня.
Все произошло слишком быстро, вот в чем проблема. Мы с Марком и года не прожили вместе, а нашему ребенку уже восемь недель. Мы все еще узнаём о любимой еде, фильмах и книгах друг друга. Я всего раз виделась с его матерью. Мы словно подростки, которых застукали за первым сексом, вот только мне двадцать шесть, а Марку – сорок.
Это, кстати, тоже проблема.
– Да он тебе в отцы годится, – сказал Билли, когда я поделилась с ним новостью. Вернее, двумя важными новостями одновременно. «Я кое с кем познакомилась, он переезжает ко мне. Ой, да, а еще я беременна от него, роды должны быть в октябре».
– Папа тоже был на десять лет старше мамы.
– И смотри, к чему это привело.
– Это еще что значит?
