Народное возмущение сделало возможным героический и отчаянный период революции, царство террора и так называемую диктатуру Комитета общественного спасения, рождение новой армии, изгнание сплотившихся против Франции союзников по ту сторону Рейна, поражение контрреволюции в Вандее. На самом деле, конечно, диктатура Комитета общественного спасения была неумелым и примитивным делом по меркам XX в. Технические возможности коммуникации и транспортировки не позволяли ввести централизованный контроль экономики. Не было попытки ввести по стране минимальные нормы питания для народа [Lefebvre, 1959, p. 647].[70] Неудача с обеспечением продуктового рациона была одной из главных причин, почему городские санкюлоты в итоге не остались на стороне Робеспьера. В деревне ключевыми проблемами были, во-первых, поставка зерна в армию, затем – в Париж и крупные города и, наконец, обеспечение транспортировки зерна из областей с хорошим урожаем в области, где зерна не хватало. Последняя задача указывала на возобновление в новых революционных условиях проблемы, которая долгое время доставляла трудности при старом порядке. Для разрешения этой серии проблем революционное правительство прибегало к реквизициям и ценовому контролю. Во многих случаях реквизиции просто предполагали поставки в соседние департаменты или в действующую в окрестностях армию [Mathiez, 1927, p. 479]. Конфликты юрисдикций постоянно создавали напряжение в сложной административной системе. Очень часто представители Комитета общественного спасения вопреки целям Парижа и революции вставали на сторону локальных интересов [Ibid., p. 464–470, 477]. Но несмотря на сильное сопротивление и путаницу, система работала: продовольствие доставляли в города и в армию, что спасло революцию и предотвратило голод. Патриотическая и революционная необходимость преодолела теоретическую щепетильность вождей, с энтузиазмом выступавших за экономический либерализм [Ibid., p. 483–484].
Несмотря на такие взгляды, давление необходимости привело к нескольким редким экспериментам в социалистическом направлении, которые стали важными предшественниками коллективных хозяйств XX в. Предлагалось превратить большие имения, конфискованные у эмигрантов, в государственные фермы или разного рода общинные предприятия, чтобы накормить города [Mathiez, 1927, p. 423–425, 436]. В рамках декрета о народном ополчении, levée en masse, принятого 23 августа 1793 г., правительство попыталось заставить владельцев конфискованных земель поставлять продовольствие в государственные хранилища, greniers d’abondance, реализуя таким образом, пусть даже ненамеренно, одну из ключевых идей аграрного радикализма. Однако эта попытка провалилась [Ibid., p. 462, 464].
